Вторжение в Персей

Нужно было подобрать объект так, чтоб искривляющие механизмы разрушителей не успели ввести новосотворенную пустоту в свои пространственные поля. В том районе, куда подошли обе эскадры, имелись несколько одиноких звезд с десятком планет и примерно столько же галактических шатунов с массой покрупней планетной, но значительно меньше звездной. Каждый из них мог быть использован для прорыва.

– Атака в лоб не удалась. И не удастся, сколько бы мы ее ни повторяли, – подвел я итоги обсуждения. Я говорил так резко для упрямого Осимы. – Но если прямые пути перекрыты, можно пойти в обход.

9

Я прошел в лабораторию к Мери. Она занималась выведением простейших жизненных форм для разных условий – всевозможных видов питательной среды, гравитации, температур и давления.

В колбах плескалось что-то мутное.

– Неинтересно, правда? – Мери засмеялась.

– Неинтересно. Жиденькая грязца.

– А если я скажу, что одной капли этой грязцы, пролей ее случайно из колбы, достаточно, чтобы уничтожить весь наш звездолет, – тоже неинтересно?

Я посмотрел колбу на свет. Это, несомненно, была колония бактерий. Но о бактериях, уничтожающих корабли, я еще не слышал. Я попросил разъяснить, как могли попасть на звездолет такие опасные препараты.

– Они занесены в списки корабельного имущества в соответствии с требованиями закона, – успокоила меня Мери.

– Но они грозят разрушениями. Руководителю экспедиции полагается знать, для каких целей на корабле появляются предметы, таящие в себе гибель.

– Разве мало у нас потенциально опасных предметов? В сравнении с аннигиляторами, уничтожающими планеты, мои микробы – стая ос рядом с тигром.

Из объяснений Мери я понял, что недавно были синтезированы удивительные тельца – микроскопические атомные заводы. При достаточном притоке энергии извне, а иногда и за счет энергии самого процесса, они перестраивают ядра атомов, входящих в состав их пищи.

– Вот эти крохотульки питаются железом, – сказала Мери, любуясь колбой. – И после их работы железа уже нет, а есть кислород и водород, кремний и углерод… Если мы где-нибудь натолкнемся на планету из чистого железа, я заражу ее этими бактериями, и через несколько тысячелетий на безжизненном металле появится разрыхленный слой, вполне пригодный для растений.

Я успокоился.

– Можешь возиться со своими крохотными страшилами, звездолету они не опасны. Железо для постройки кораблей давно не применяется.

Мери лукаво посмотрела на меня.

– У меня еще десятка два похожих на эту колб, и в каждой точно такая же грязь… Но она разъедает уже не железо, а другие элементы.

К нашей беседе прислушивался Астр. Куда Мери ни идет, он бежит за ней.

Сейчас он сидел на полу и возился с игрушечным драконом.

– Папа, почини гравитатор, – попросил Астр. – Я уже два раза плюхался на пол.

У дракона были плохо подогнаны гравитационные контакты – обычная беда этих игрушек. Я почистил щеточкой излучатели, и Астр стал носиться по лаборатории, то взлетая под потолок, то гремя крыльями у моего уха.

– И тебе не страшно, что он разобьется? – упрекнула меня Мери. – Я обрадовалась, когда этот противный ящер отказал. Хотя бы день прошел без царапин и синяков.

– Мальчик без царапин и синяков немногого стоит, – отозвался я, искоса наблюдая, не нужно ли спешить Астру на помощь.

– Если маме не нравится мой зверь, я попрошу Лусина покатать меня на Громовержце! – крикнул с потолка Астр.

Он уцепился руками за плафон, а коленями удерживал рвавшегося вперед дракона. Если бы игрушка проскользнула между ног, Астру оставалось бы только падать. Я прикрикнул на него. Он спустился на пол.

Мери вскоре догадалась, что меня что-то гнетет.

– Есть кое-что новое, – сказал я. – Дороги внутрь скопления закрыты основательно. Будем применять метод, которым Ольга воспользовалась при бегстве из Персея.

Я говорил тихо, но у Астра был отличный слух.

– Вы хотите аннигилировать звезды?

Дальше секретничать не имело смысла.

– Ну уж – звезды! Ограничимся планетоподобными шатунами. Зрелище будет красочное, тебе понравится, Астр.

Он гордо объявил:

– Я видел на стереоэкране, как ты с капитаном Ольгой Трондайк аннигилировал зловредную Золотую планету. Отличный был удар, такого до вас никто не наносил!

– Нам тоже досталось, сын. Но ты прав – аннигиляция удалась, выход пустого пространства был максимальным.

Мери и раньше без одобрения прислушивалась к нашим разговорам с Астром, а сейчас что-то вывело ее из себя.

– Иди к себе, Астр, – сказала она резко.

Когда Мери говорила таким тоном, спорить с ней не следовало. Астр покорно ушел.

– Сейчас мне за что-то достанется, – сказал я, посмеиваясь.

Ты не знаешь меры в своем обожании сына! – с негодованием воскликнула Мери. – Как ты с ним разговариваешь?

– Нормально. Как с тобой или Ромеро.

– Именно. Но мы с Павлом взрослые люди, а он ребенок.

– Сюсюкать, как древние няньки?

– Не сюсюкать, нет! Но и не объясняться с малышом, словно перед тобой Ньютон или Эйнштейн.