ВЦ 3 (СИ)

Вовка с писателем был знаком. Заочно. И не Вовка. Фёдор Челенков в детстве ещё прочёл и повесть «Вратарь республики» и рассказ «Пекины бутсы». Потешался, сидя в читальном зале библиотеки, над незадачливым Петром Дементьевым, который в Турции купил себе зачем-то огромные бутсы и несколько раз из-за насмешек других игроков пытался от них избавиться. И каждый раз они догоняли незадачливого Пеку. Дементьев и сейчас играет ещё в киевском «Динамо». Старенький уже, тридцать пять лет, но если Фёдору память не изменяет, то ещё года четыре будет играть, а потом тренером будет работать.

О встрече договорился Аполлонов. Вовка ему пока ничего о выселении не говорил. Его и не выселили совсем. Мироныч дал ему три дня на то, чтобы он себе жильё новое нашёл. Вчера Третьяков вернулся из Киева, как раз, против Пеки и играл. Вовка вспомнил про рассказ и посоветовал тёзке прочитать. Третьяков чуть не плакал. Расстроился, что Вовки не будет. Переживал, что поселят к нему чужого человека, который к тому же храпеть станет.

— Да, нормально всё будет. Может, я квартиру найду, чтобы снять, или комнату.

Вовка кивнул писателю и протянул руку.

— Фомин. Вовка. — Кассиль руку пожал, но вяло. Напугал его, что ли, звонок с самого верхнего верха. Ну, понятно, с евреями сейчас в стране борются, а его младшего брата в тридцать седьмом арестовали и через год расстреляли. Попал в «Ежовые рукавицы».

— Проходите, — и на пороге опять дорогу в квартиру перегородил, — Мне сказали, что у вас ко мне дело. По литературной части? Принесли рассказ написанный? — У Вовки тетрадка в руках с синопсисом.

— Лев Абрамович, давайте всё же пройдёмте в кабинет ваш и присядем. Нужно переговорить и разговор долгий. Думаю, вас заинтересует. Даже отпускать не захотите, — попытался максимально открыто улыбнуться Фомин.

— Даже, так, — чуть губы скривил, но пошёл вглубь квартиры, Вовку не пригласил, и сам догадается.

Кабинет писателя ничем особым от кабинета Аполлонова не отличался большой древний стол, книжные полки вдоль стен. На видном месте сочинения Сталина. Красно-коричневый переплёт золотые буквы на корешках. Под номером тома мелкими золотыми буквами: «институт Маркса Энгельса Ленина». Всё же, чуть отличается, цветы везде, словно в оранжерее, а не в кабинете.

Сам хозяин как-то крадучись уселся в кресло деревянное у стола, а Вовке указал на стул.

— Слушаю вас, молодой человек. — Сам ещё не старый. Лет сорок.

Вовка набрал воздуха и на одном дыхании рассказал о задуманном фильме. Кассиль слушал не перебивая. Руки сложил на колени и лишь изредка похлопывал правой рукой, как бы в такт своим мыслям. Фомину минут пять потребовалось. Описывал финты, даже сценки кое-какие в лицах пытался изобразить. Закончил и стал реакции метра ждать.

— Слушаю вас, молодой человек. — Чего это было? Спал что ли писатель с открытыми глазами? А нет, он же рукой по колену хлопал. В трансе был? Глуховат?

— Ну, я, то есть мы … Да, я рассказал о своей задумке Аркадию Николаевичу Аполлонову и мы … Он предложил … Вам надо написать такую книгу и по ней сделать сценарий, по которому снимут фильм. — Вовка замялся. Энтузиазм из Льва Абрамовича не фонтанировал.

— А сами чего же. У вас всё не плохо продумано, садись да пиши. — Кассиль опять кривовато улыбнулся.

Блин, да что такое, где и что пошло не так? Звонок от Аполлонова, как то он связан с расстрелом брата? Сложные времена.

— Лев Абрамович, я не писатель, тем более даже не представляю, чем повесть, скажем, или роман от сценария отличается. Давайте я вам первоначальную задумку озвучу.

— Озвучу? Слово какое-то интересное. Ну, озвучьте, молодой человек. — Вроде улыбнулся или это мошка в нос попала.

В прямом смысле. В кабинете писателя было полно горшков с цветами и фикус и ещё всякие традисканции и видимо в них, как и положено, расплодились мушки, заварку в фикус выливают. Мушек было прилично. Фомину и самому уже одна в нос залетела. Чуть не чихнул.

А как залегендировать знание финтов? Твою ж налево! А он уже их пять штук показал и никто ни Чернышёв, ни даже Якушин не спросил, а откуда шестнадцатилетний пацан знает приёмы, которыми в стране никто не владеет. От слова «СОВСЕМ». Привыкли, что Артист знает и умеет то, что не знает и не умеет никто, даже те же чехи с канадцами. Откуда? Да, от верблюда. Его же молния шарахнула. Вон, какое дерево без горшка на спине вырастила. Самосевом. Да, он, вообще, псих, и даже на Канатчиковой даче уже лечился.

— Я тренирую молодёжный состав «Динамо». И показываю ребятам всякие вот такие финты. Вот и подумал, а что если показать фильм документальный в кинотеатрах с этими финтами, с детальным разборам. Для мальчишек в футболе, это почти что главное. Дриблинг, обводка. Этот фильм увеличит популярность футбола в СССР и привлечёт ещё больше мальчишек в секции и через несколько лет поднимет уровень нашего футбола на недосягаемую высоту. И мы даже можем замахнуться на чемпионат мира.

Вовка проговорил это в запале и вдруг остановился. Кассиль сидел напротив и впервые улыбался.