Вцепления и срывы

Мама, бабушка и Лада застучали ступнями, повизжав немного. А затем Лада и мама сели возле бабушки. Мама с правой стороны, а Лада с левой. Все снова вцепились. А Лада с мамой стали держать крепко накрепко бабушку за руки. Мама прислушалась к визгам с улицы и воскликнула:

— Кажется, опять их сюда ведёт. Чего делается, чего делается.

— Держись, бабушка, держись, милая, — пролепетала мама.

Просунулась в окошко голова Тани, а позади неё визги и крики. Таня спросила:

— Мама, а можно я с подругами пойду в свою комнату? Мы там с ними повцепляемся, потанцуем, попоём.

— Можно, — разрешила мама.

Бабушка только рот открыла:

— Да ты что, Таня, сейчас такое начнётся, я точно не выдержу, хоть в цепи куй, всё равно начну себя тереть.

Лада погладила бабушку по голове:

— Бедная, бедная, потерпи.

— Потерпи, мама, — сказала Оля.

Наполнился дом визгами криками и топотом идущих в дом девушек.

Лада сказала бабушке:

— Это только начало. Сейчас как начнут чудить.

— Ой, я не сдержусь, ой, я точно не сдержусь. Я тут же начну себя тереть. Я уже ощущаю, как мне сильно хочется. Что они творят, что творят.

Усилились крики в доме. Орут одновременно одиннадцать юных женских голосов. Слышится смех, разговоры. Бабушка вышибла ногти ступней из пола, сидит уже просто так и терпит. Лада увидела, как бабушке тяжело и попросила Гузель:

— Сядь на бёдра бабушки.

Гузель вышибла ногти из пола и послушно подошла. Лада посадила её на бабушкины ляжки и сказала:

— В случае чего она помешает тебе трогать себя и, кроме того, я не позволю тебе себя трогать, когда на тебе сидит мой ребёнок. Пусть тебя будет это хоть немного останавливать. Вышибла Аиша также ногти ступней, подошла к дивану, забралась на него и встала позади обнажённой бабушки. Она принялась щекотать ей нежно шейку и посмеиваться. Бабушка заулыбалась и сказала:

— Аиша там меня так щекотит, что меня аж мурашит всю. Я аж забалдела. Мама спросила:

— А чего мы вцепляться перестали? Одна Настя только вцеплённая сидит. Ведь мы для этого и собрались.

— И в самом деле. Чего это мы вцепляться перестали?

Все вцепились снова отращёнными ногтями в деревянный пол. Только вцепились, посидели так немного, как бабушка застонала:

— Они так чудят, так кричат, я уже не могу. Дайте я подрочу клитор и успокоюсь.

— Нет — нет — нет, потому что на тебе сидит моя пятилетняя дочка Гузель. Ты же не будешь с ребёнком на бёдрах этим заниматься? — запротестовала Лада.

Бабушка застонала, сжав зубы. Мама помотала головой и произнесла:

— Чего там твориться, чего твориться. Ужас просто. Ор такой стоит.

— Дайте же я себя потрогаю, — взмолилась бабушка.

— Нет — нет. Терпи, бабушка Матрёна, прошептала Лада.

— Ой, как трудно.

Сидят они на диване. Настя постучала пятками, вышибла ногти и расставила носки, а пятки соединила и снова сидит так, вонзив ногти в пол. Мама сидит, поставив правую ступню чуть впереди. Лада же держит ступни прямо. Огромные прямоугольные ногти погружены в доски.

Глава 52 Девушки чудят

Вдруг из комнаты Тани раздались долгие протяжные низкие звуки девяти голосов. Вошла медленно в общую комнату мощная голая грудастая Ира с жирными ногами, шлёпая по деревянному полу жёлтыми подошвами. Язык лижет половые губы перевёрнутой вверх ногами низенькой Маргариты, что в свою очередь лижет половую текущую щель мощной Иры. Все уставились на неё. Мама ахнула, открыв рот, Лада воскликнула:

— Ничего себе!

Бабушка заголосила:

— Держите меня, я сейчас кончу.

Аиша закрыла бабушке глаза и держит. Ира пошла медленно по комнате, совершая круг по скрипучим доскам. Раздаются из Таниной комнаты низкие тянущиеся голоса девяти девушек. Ира обошла комнату и направилась из неё, покачивая огромной жопой с родинкой и целлюлитом. Голоса продолжают тянуть один и тот же звук. Вошла высокая худая Марина с плоской грудью, а перед лицом жопа Тани, и работает над её половыми губами язык Марины, сама же Таня вниз головой лижет половую щель у идущей Марины.

— Что там происходит, что происходит? — взмолилась бабушка, — я должна это увидеть. Я хочу это увидеть.

— Тебе нельзя это видеть, — предупредила мама и закрыла бабушке глаза, положив свою ладонь на детскую ладонь Аишы, — если ты увидишь это, то не сдержишься.

— Как чудят, — прошептала сексуально Настя, провожая взглядом висящую вниз головой Таню. Она улыбнулась и помахала младшей сестрёнки рукой.

Настя растянула детские губы и помахала ей в ответ. Марина сделала круг по комнате и ушла. Как только она скрылась, вошла высокая грудастая блондинка, несущая вниз головой Богдану, лижущую у блондинки половую щель, вошла следом Кира, нализывая клитор темноволосой Аси, перевёрнутой вниз головой. Они прошли медленно по комнате под тянучие голоса и ушли. Послышался хохот, визг, пение и рычание и множество долбёжек в пол. Мама и Аиша отпустили руки, освободив бабушке глаза. Вдруг из Таниной комнаты раздалось пять тянущихся девичьих эротичных голосов, под которые запело ещё несколько девичьих голосов. Бабушка задрыгала руками:

— Пустите меня, я не могу больше. Пустите меня. Я хочу потеребить клитор.