Вуаль. Крыло четвёртое (СИ)

— … Ещё и минуя храм. — Подметил главную деталь Ефим. — Интересные дела у вас тут творятся.

— Никто меня не заставлял. Я сам вызвался. — После моего заявления, оба ректора переглянулись. — Мне это было нужно, чтобы иметь возможность побороться за реликтовый меч культа Игуаньдао.

— Реликвия культа…Что за меч? Причуда? — Поинтересовался Распутин, не скрывая своей заинтересованности.

— Меч Гоудзянь. — Ответил Морозов, бросив на меня довольно красноречивый взгляд, явно означающий то, чтобы я не сильно тут откровенничал. — У Станислава страсть к старым реликвиям и подобным вещам. Он их собирает.

— Вот как… Странные предпочтения, учитывая, что подобные вещи обладают слабой магической мощью. Современные конструктора давно обошли мастеров причуд древности. — Вынес свой вердикт Распутин, пожав плечами. — Дорогие безделушки, которые радуют глаз, не более того.

— У каждого свои увлечения. — Пожал я плечами в ответ, понимая, что ректор РАВМИ пропустил устроенную мной демонстрацию, иначе бы так не говорил.

— Старика Фа не так просто заставить нарушить правила культа, если конечно не сделать ему предложение от которого сложно отказаться. — Вернулся к основной теме разговора Морозов.

— Он же не просто так меня принял в Игуаньдао. — Ректор сделал верные выводы, только при Распутине мне не хотелось говорить о том, что я предложил старику Фа. — Патриарх устроил мне вступительный экзамен прямо на месте, в банкетном зале ресторана, где мы с ним беседовали.

— Что за экзамен? — Почти в один голос спросили оба ректора.

— Спарринг с адептом культа, как на церемонии вступления. Все люди из сопровождения патриарха члены культа Игуаньдао. Там ещё чтобы вступить нужно совершить паломничество по святым местам, но после долгих уговоров эта часть была отменена.

— Патриарх наверно совсем остарел, либо ты, княжич Мышкин, что-то недоговариваешь… — Влез в разговор Распутин, который вообще не пойми какого скверха был в этой комнате, ещё и не сводил с меня глаз, разглядывая будто я ему в утренний борщ высморкался и не признаюсь. — Мне доводилось вести беседы с Фа Тяньжанем. Он никогда не упускает своего, и не делает поблажек.

— Он и не делал. Вместо одного адепта было три.

— Это больше на него похоже, — начал Распутин, поглаживая свою бороду. — Но всё равно, как-то легко….

— Он пытался подсунуть вместо адепта культа — посвящённого культа. — Решил я добавить ещё одну подробность, после которой Распутин удовлетворенно хмыкнул, одобрительно кивнув головой. — Хорошо, что я попросил медальон показать.

— Если я правильно всё понял, то ты вступил в культ Игуаньдао, чтобы получить тот меч в качестве награды за победу в поединке с Лонгвеем…. — Подвёл итог моему короткому рассказу Морозов.

— Да. Патриарх наотрез отказывался отдавать реликвию в качестве награды чужаку… Вот я и напросился, чтобы меня на месте приняли в послушники культа. Поединок с Лонгвеем никто не отменял, но теперь в случае победы я могу рассчитывать на меч. — Выданный мной короткий расклад содержал только радужные подробности переговоров со стариком Фа.

— Вроде всё не так страшно, как я думал. — После нескольких секунд раздумий поделился своими соображениями ректор Морозов.

— На первый взгляд, но лучше не расслабляться. — Со всей серьёзностью заявил Распутин, с которым я был более чем согласен, после чего ректор РАВМИ взглянул на часы, а на его лице отразилось недовольство. — Ладно… Что-то я задержался… Мы с тобой, Максим, всё обговорили. Пойду я, пожалуй. Нужно в столицу возвращаться. Не прощаемся….

Слегка кивнув, Ефим Распутин торопливо вышел из кабинета, оставляя нас наедине с Морозовым, взгляд которого тут же поменялся, когда его коллега ушёл.

— Теперь можешь говорить как есть. — Недвусмысленно дал понять ректор не поверивший в мой рассказ. — Полагаю, что ты не сообщил некие подробности при Распутине.

— Не сообщил, но вы ведь дали мне понять, что на тему реликвий лучше не распространяться. Впрочем, я и не собирался откровения откровенничать.

— Верно, Стас. Согласись, что странно, когда целый культ с вековой историей не может освоить потенциал реликвии, а студент первого курса с ходу трансформирует древнюю железяку, после чего летает на ней, демонстрируя фигуры высшего пилотажа. — Развёл руками Морозов, и дождавшись моего кивка, продолжил. — Подобные возможности можно списать на свойства самой причуды. Есть и более удивительные образчики штучной работы мастеров причудоделов, но смысл ты думаю уловил. Мы с тобой договорились, что я не задаю лишних вопросов, с инструкторами проблем не будет, а вот Распутину знать незачем. С этим понятно…Теперь обрисуй ситуацию с Фа Тяньжанем, как она есть на самом деле.

— Такой повышенный интерес вызван тем, что этот старик важная политическая фигура Китайской империи? — Решил подтвердить я свои подозрения.

— Верно, но за тебя я тоже переживаю. — Серьёзно заявил Морозов, с ожиданием глядя на меня. — Этот азиат не тот человек с кем можно о чём-то договариваться.