Вуаль. Расправляя крылья

Прервавшись, перейдя на окулус, я медленно, с опаской повернул голову в сторону искорёженного автомобиля. Из груди вырвался свист облегчения, а на краях пробитой во мне дыры появилось немного крови, сдерживаемой каоном «Геморандж».

— Серёга жив… Тебе повезло. Не будем тянуть.

Манипулятор оторвал полуголого мужчину от асфальта поднимая на пару метров вверх, а я осмотрелся по сторонам.

Рядом никого не было, но зеваки никуда не делись. То тут, то там из-за различных углов, столбов, автомобилей торчали головы и телефоны любопытных.

— Не бойтесь! Подходите ближе! — Я помахал левой рукой в приглашающем жесте, как рыночный зазывала, крутясь на месте, созывая народ. — Всё закончилось. Даю княжеское слово, что никто не пострадает.

Поначалу ничего не происходило, но всё резко поменялось. В этом была не моя заслуга, а плотного телосложения бородатого мужика, что прятался в автомобиле, припаркованном за остановкой. Высунув голову в окно, чтобы оценить обстановку, удивление бородача взяло верх над инстинктом самосохранения. Тряся бородой, крестясь на ходу, мужик с открытым от удивления ртом и осоловелым взглядом подошёл ко мне почти вплотную.

— Люди! Да это же наш мэр! — Зычный голос мужика разнёсся по улице, заглушив вой сигнализации транспортных средств. — Ну точно! Орлов! Провалиться мне на этом месте… Во дела! Мэр!

Эффект был подобен разорвавшейся бомбе. Не прошло и минуты, как вокруг меня негде было ступить. Можно было посмаковать момент, но затягивать я не стал, опасаясь за жизнь Рики.

— За покушение на жизнь члена уважаемого княжеского рода Мышкиных, князь Александр из рода Орловых, в соответствии с положениями «Княжеского кодекса Российской империи» будет подвергнут смерти. Вина в содеянном очевидна. Выбранная потерпевшей стороной мера воздействия будет приведена в исполнение немедленно.

Для большей зрелищности, чтобы не разочаровывать народ, я проявил нить «Гарроты». Сейчас на подвешенного «Манипулятором» Орлова старшего было накинуто около десятка петель. Мгновение, короткий свист затягивающейся «Гарроты» переведённой в режим резки. Около пятёрки секунд мне пришлось бороться с сопротивлением развитого эфирного тела мага. Толпа взвыла, некоторые впечатлительные зашлись в рвотных позывах, некоторые зажмурились, а их уже расталкивали штурмовики. Нет, не имперские силовики, а бойцы моего рода в новенькой броне с гербами на наплечниках, во главе с Токаревым.

— Спокойно дядя Фёдор. Всё хорошо! Я жив и относительно здоров! — Махнул левой рукой, видя, как бледнеет старый вояка, взгляд которого застыл на дыре в моей тушке, необходимо было поспешить с объяснениями. — Это для вентиляции. Жарко, душно… Ты что-то быстро.

— А-Ага. — Только кивнул дядя Фёдор, с приоткрытым ртом глядя на вторую дыру в правой нижней части моего живота.

— Это тоже вентиляция. — Поспешил пояснить я, указывая на искорёженный автомобиль. — Там Серёга, и он очень плох. Необходима помощь.

Повторять два раза не пришлось. Бойцы взяли под контроль периметр, оставшаяся часть занялась помощью Рике. Я же направился к куче нарезки из Орлова, прихватив реликвию.

— Парень, ты куда собрался? — Удивлённо спросил Токарев, но тут же поменялся в лице, потеряв дар речи, когда «запчасть» в моей руке была повёрнута к нему лицевой частью.

— Скоро вернусь. Посылку в поместье Орловых нужно доставить… Обещал….

Вечер того же дня.

— Поверить не могу… Сначала Григорий, теперь Саша. Немыслимо!

Планшет выпал из рук Марии, от чего женщина резко дёрнулась в разложенном кресле, пытаясь схватиться за рану на боку. Ей этого не удалось сделать. Суровый врач рода Драгуновых Дариус, обрабатывавший рану быстро среагировал, одёрнув руки княгини.

— Просил же без резких движений. — Недовольно буркнул старый фин, раздражённо взглянув на свою подопечную, которую знал ещё маленькой девочкой. — Это не сбитые коленки и локти, как тогда, в детстве, когда вы с крыши упали. Рана паршивая… Воспаление только усиливается, но мои коллеги из лаборатории не обнаружили яда. Должно быть последствия неизвестной магии.

— Дариус… Хватит. Подай мне лучше графин. Мне необходимо….

— Нельзя. — Строгим голосом сказал родовой врач, сурово сдвинув брови.

— Я всё равно позову прислугу и ты ничего не сделаешь.

— А я отзову прислугу! — Не сдавался старый фин, но через секунду его суровое выражение смягчилось, а в глазах появилась преданная забота. — Мара, милая, ну нельзя тебе сейчас алкоголь. Себя не жалеешь, меня хотя бы старого пожалей. Тебе и так плохо….

— Подай графин, Дариус… Мне нужно, иначе я с ума….

Мария не договорила, потому, что с лестницы на второй этаж послышались неторопливые шаги. Сердце в груди женщины тут же сжалось от воспоминаний. Не раз похожая дробь каблуков туфель по лакированному дереву раздавалась, когда Григорий спускался вниз, чтобы поцеловать её, сказать как он сильно её любит, и уйти на работу.

— Ты?! — Мария не поверила своим глазам, вновь резко дёрнувшись в кресле, стиснув зубы от боли.