Вуду для «чайников»

Возможно — только возможно! — что он обращался к членам семьи. Семья у него была такая, что не соскучишься. И если обзванивать всех по очереди, уйдет уйма времени. Одним вопросом по существу тут не ограничишься, придется выслушать жизнеописание каждого в отдельности, а это суровое испытание.

Когда в семье Тагирова намечался какой-нибудь праздник, среди родственников начиналось бурное волнение. Вернее сказать, среди родственниц. Так уж случилось, что женская часть семьи оказалась наиболее жизнестойкой. Как умный сорняк выпивает все соки из огородного растения, так женщины вовсю пользовались силой своих мужчин. Когда соки в них кончались, они перешагивали через обескровленные тела и шли дальше, опекая и всячески поддерживая друг друга.

Тагиров понятия не имел, с какого боку подступиться к родственникам. Но тут судьба подкинула ему шанс. Неожиданно позвонил отец и сказал виноватым голосом:

— Ты не забыл, что сегодня мы празднуем бабу Шуру — девяносто два года? Как всегда, она уверяет, что день рождения у нее в последний раз и требует обязательной явки. Арина тоже хочет, чтобы ты пришел.

Тагиров ухмыльнулся. Женившись после долгих лет вдовства, отец неожиданно стал уж слишком великодушен, даже мягкотел. Новая жена вертела им, как хотела, и он получал от этого огромное удовольствие. Арина всю жизнь протрубила завучем в школе, выработала там командный голос и потрясающую привычку не реагировать на внешние раздражители. Рядом с ней можно было бурить нефтяную скважину, или колотить в медный таз, или прыгать и вопить во все горло — она оставалась абсолютно индифферентной. Арина была высокой статной брюнеткой с коротко стриженными волосами. Когда она надевала брюки, Тагиров со спины принимал ее за мужчину. Ко всему прочему, она постоянно курила вонючие сигареты и учила всех жить. Отец ее обожал.

У Арины была дочь Кира — рыжеволосая красавица тридцати лет с бюстом Мэрилин Монро и отвратительной привычкой трогать руками дружественно настроенных мужчин. Она только что «восстановилась» после развода с неудачливым архитектором и наметила найти нового мужа к Рождеству. Когда ей стало известно, что Тагиров собирается расстаться с женой, Кира решила, что это знак, и взяла сводного брата в перекрестье прицела. Она решила загнать его, словно матерая охотница отбившегося от стаи волка, а остальная свора родственниц должна была ей поспособствовать.

Кроме Арины в эту свору входили ее сестры — Карина и Марина, их дочери Валя и Галя, а также три бабки разной степени родства — Нюра, Шура и Мура. Двух собственных теток Тагирова, Анну и Марию, интеллигентнейших созданий, до кучи стали называть Аня и Маня. Во всем этом цветнике, кроме Тагирова и его отца, имелся еще только один представитель сильного пола — дед Игнат, который четверть века назад потерял память, свидетельство о рождении и паспорт. Он не знал, сколько ему лет, не получал пенсию, не состоял на учете в районной поликлинике и вообще как бы не существовал. Жил он с Шурой и Мурой на правах домашнего любимца, и его опекали не меньше, чем гордость семьи — огромную белую кошку Бригитту. У Бригитты была круглая морда размером с человеческое лицо, сторожкие короткие уши и мясистый хвост. Хвост украшала черная кисточка — в пару черному чулку на задней лапе.

Со всей этой роскошной компанией Тагирову предстояло провести сегодняшний вечер. Несмотря на то, что такое скопление родственников было ему только на руку, он страдал от перспективы высидеть весь день рождения. Так, страдая, он поехал в большой торговый центр и купил бабе Шуре немецкий пылесос с неисчислимым количеством функций и целым ящиком насадок. Шура увидела этого монстра в телевизионной рекламе и потеряла сон. Тагиров рассчитывал, что, занявшись изучением инструкции, именинница и сочувствующие ей лица надолго выпадут из обращения.

Нажав на кнопку звонка, он услышал перестук каблучков и немедленно понял, что откроет ему Кира. Так и вышло.

— Игорек приехал! — воскликнула Кира и всплеснула руками, как будто Тагиров летал на Марс и его уж точно не ждали к ужину.

Когда он поставил коробку с подарком на пол, она немедленно встала на цыпочки, обвила его шею руками и примерилась крепко поцеловать в губы, но Тагиров увернулся, и поцелуй получился смазанным и непоправимо сестринским.

«Ну ладно! — подумала Кира. — Ты у меня сегодня еще попляшешь!» А он решил про себя, что обязательно расскажет Кире про Эллу — пусть не питает напрасных надежд. Мужчина простодушно считает, что, если его, как место в трамвае, заняла какая-то женщина, другие будут чинно стоять в сторонке. Порой он даже не догадывается, какие «битвы мамонтов» происходят у него за спиной.

Он вошел в комнату, где стоял длинный, плотно заставленный стол. Вся еда была уложена горками, потому что ее готовили много — так, чтобы оставалось на завтра, и дать с собой Игоречку, и Арине с Геничкиным отцом, и побаловать деда Игната лакомым кусочком, если он вдруг проголодается.