Вуду. Тьма за зеркалом

– От шерифа мне удалось узнать не так уж и много… Впрочем, к этому моменту мне было ясно – обитатели дома и то, что произошло с моим дедом, находятся в очевидной связи. И ключевым словом здесь было «рабство». Ведь и в разговоре с радиоинженером Ди Джовине упомянула рабство.

– Подожди, а что же Ди Джовине? Ты так и не встретился с ней?

– Я должен тебе рассказать, как она появилась в квартале… Это уже городские сплетни. Их я узнал немного позже…

Вильям Вильямс, руководитель полицейского отдела, занимавшегося этническими общинами Лондона, испытывал досаду, читая документы, лежавшие перед ним на столе. На этих листах бумаги были зафиксированы старые и новые показания, которые дала Ойеладун, та самая африканская девочка, выброшенная из окна в баке для белья и лишь чудом отделавшаяся легкими ушибами. Совсем недавно, уступая настойчивым просьбам девочки, она была отпущена домой к некой чернокожей женщине – тете Сэре, как Ойеладун ее называла. После телефонного звонка та сама с радостью приехала в полицию, заявив, что уж и не чаяла увидеть, как она выразилась, «свою крошку».

Тетя Сэра забрала Ойеладун с собой. На этот момент у полиции имелись показания девочки о том, что все ее родные погибли в кровопролитной гражданской войне, – она шла в одной из африканских стран. От подобравших девочку людей она попала к другим людям, которые вывезли ее в Великобританию. Девочке сказали, что в Лондоне ей будет хорошо. Поначалу так оно и было: вокруг больше не было ужасов войны, ее кормили, взрослые покупали ей красивую одежду. Потом девочке сказали, что пора выходить замуж. Вид жениха – черно-белого человека испугал ее, но она не осмелилась перечить своим покровителям. Ими были та самая толстая хозяйка квартиры и несколько время от времени навещавших ее мужчин. С одним из них она в свое время прилетела в Лондон. Девочка описала его, но имя, которым его называли, – Макс, скорее всего было вымышленным.

Несколько раз приходила на эту квартиру и тетя Сэра – дальняя родственница толстухи. Тетя Сэра сразу полюбила малышку, играла с ней, приговаривая, что хотела бы забрать такую симпатичную кроху к себе.

«Любят они все симпатичных крох! – подумал в этот момент Вильям Вильямс. – Черно-белый человек, должно быть, тоже сразу полюбил свою более чем юную невесту!»

– Квартал на Брод Роад в те далекие времена был достаточно престижным местом. Жили там исключительно обеспеченные белые. Каков же был шок, который они испытали, когда с граничившим со страхом изумлением обнаружили, что в дом их новой соседки – мисс Ди Джовине, которую они видели выходившей из роскошного автомобиля всего пару раз, и то мельком, зачастили чернокожие гости. Их было много!.. Потом вообще оказалось, что никакая мисс Ди Джовине в доме не живет. Все его обитатели были черными. Да какими-то странными!.. По ночам из дома доносился ритмичный бой барабанов, окна постоянно были закрыты от посторонних глаз плотными черными шторами. Затем их прикрыли ставнями!..

В этот момент Джон сделал соответствующий жест, демонстрируя, как некий негр из дома Ди Джовине схлопнул створки.

«Мы не хотим жить в негритянском квартале наподобие тех, что в Новом Орлеане» – возмущались соседи. Но дом Ди Джовине погрузился во мрак и тишину. Ни света по ночам, ни звуков… Время от времени к нему подъезжал темный пикап, за стеклами которого было ни черта не разглядеть, заворачивал за пристройку так, что теперь уже нельзя было разглядеть ни пикапа, ни того или тех, кто из него выходит и все – тишина!.. В городке, и первым делом, разумеется, на Брод Роад, заговорили о вуду. Тема эта в это время как раз становилась чрезвычайно популярной. Голливуд раскручивал ее, сняв о вуду достаточно большое количество фильмов.

В доме у толстухи девочка выполняла роль прислуги – ходила в магазин, убирала квартиру, по мере сил помогала готовить еду. Несколько раз Макс говорил Ойеладун, что скоро в квартире поселятся еще девочки, которых добрые люди спасли от войны. После встречи с черно-белым человеком некоторое время – буквально один-два дня – все шло по-старому. Потом взрослые в квартире стали ссориться. Происходило это при закрытых дверях. Подробностей перебранки Ойеладун не слышала.

Потом Макс начал кричать на нее, говоря, что она – ведьма, что глаз у нее дурной. После встречи с ней ее жених, черно-белый человек, умер… Отношение к девочке со стороны обитавших в квартире взрослых стремительно ухудшалось, ее начали бить, мучить, втирая в глаза красный перец…

Хозяйка квартиры, задержанная полицией, все это категорически отрицала, называя малышку сумасшедшей и фантазеркой. «В тот день, – говорила она, – с раннего утра меня вообще не было дома. Эта маленькая чертовка привела с улицы какого-то своего знакомого, чем они с ним занимались – один сатана знает, но в результате она оказалась выброшенной в бельевом баке на асфальт. Теперь она, конечно, выгораживает того паренька, пытаясь свалить всю историю на меня».