Вульф

Она мгновенно успокаивается и, не колеблясь ни секунды, опускает подбородок вниз, просовывая его под предплечье, а затем находит в себе силы протянуть руку назад и погрузить большой палец в пулевое отверстие в его предплечье. Он вопит, когда она вырывается из его захвата, поднимает пистолет и без колебаний стреляет, попадая ему в живот.

Я жду, что она остановится, но она этого не делает. Она стреляет снова, попадая ему в колено. Он падает и приваливается спиной к стене, крича от боли. Слезы заливают ее глаза, но она продолжает, опустошая в него всю обойму, один попадает в горло, откуда кровь начинает вытекать быстрыми толчками, он закрывает рану рукой, но это не останавливает поток. Она делает еще один выстрел, который попадает ему в грудь. Он с глухим звуком падает на пол, а изо рта у него хлещет кровь. Когда она стреляет снова и понимает, что пистолет пуст, ее рука безвольно опускается, как будто пистолет вдруг стал слишком тяжелым. Две крупные слезы скатываются по ее щекам, но она знает, что сделала то, что должна была.

Я смотрю на Джейка, этого человека, которому, как мне казалось, я могу доверять, и не чувствую абсолютно ничего, пока из него вытекает жизнь. Я удовлетворенно ухмыляюсь, зная, что мое лицо будет последним, что он увидит в своей жизни.

Ошибка номер три: Не стоит недооценивать мою гребаную королеву.

Глава 56

Бринли

В коротком списке вещей, которые я никогда не планировала совершать, убийство человека, вероятно, стоит на первом месте. Убийство двух мужчин? Неслыханно. И все же я это сделала, Бринли Роуз Бомонт — теперь убийца.

И я никогда не думала, что буду с таким удовлетворением наблюдать за тем, как жизнь уходит из чьих-то глаз, как в этот момент.

Я стою как в тумане, осознавая, что попала именно туда, куда нужно, и ни на секунду не задумалась, прежде чем нажать на курок. Меня начинает трясти, тело накрывает шок. Голос Габриэля выводит меня из оцепенения. Я встречаюсь с ним взглядом, и он удерживает его.

— Иди сюда, детка, — говорит он, подзывая к себе. — Не переставай смотреть на меня. Не своди с меня глаз.

Я опускаю пистолет на стол и переступаю через безжизненное тело Марко, прижимаюсь к Габриэлю и целую все места, куда могу дотянуться. Его разбитые губы встречаются с моими, и его тихий шепот говорит мне, что я в порядке, что я молодец, что я сильная, что я спасла ему жизнь.

Это успокаивает меня и выводит из состояния шока.

— Ты так хорошо справилась, но ты еще не закончила, детка. Мне нужно, чтобы ты взяла табурет из шкафа на кухне и мой нож со стола. Тебе придется меня освободить. — Он кивает в указанном направлении.

Я делаю, как он говорит, и быстро перерезаю веревки трясущимися руками. Он падает на пол между Джейком и Марко, его ноги, вероятно, онемели после того, как он провисел здесь неизвестно сколько времени. Я подбегаю к нему и наклоняюсь, чтобы поцеловать его, его кровь заполняет мой рот, и я втягиваю ее в себя, я хочу ее всю.

— Это было чертовски опасно. — Он злится, но все еще целует меня.

Он жив, с ним все в порядке, и моя интуиция была права.

— Если бы я не пришла, ты бы умер, — всхлипываю я, а он меня успокаивает.

Проходит несколько минут, к его конечностям возвращается чувствительность, и он обнимает меня, гладит по лицу, вытирает мои слезы. Его язык проникает в мой рот, и это говорит мне о том, что даже сейчас, посреди всего этого хаоса и несмотря на его злость, что я подвергла себя риску, он жаждет меня. Нуждается во мне.

— Как ты меня нашла? — спрашивает Габриэль, его глаза красные, а кожа вокруг них вся в синяках.

— Ты поставил GPS-трекер на мою машину, — признаюсь я, пожимая плечами. — Я нашла его.

Габриэль задумчиво смотрит на меня, но ничего не говорит.

— Это было несколько недель назад, и мне было любопытно узнать о тебе побольше. Я нашла еще парочку в твоей коробке с фотографиями. Поэтому я засунула GPS-трекер в твой ботинок.

— Я сделал это не просто так, а чтобы ты была в безопасности, — говорит он с ухмылкой, забавляясь тем, что я слежу за ним.

— Я сделала это, потому что могла, — дерзко отвечаю я, целуя его подбородок.

Габриэль смеется, это странный звук для той бойни, посреди которой мы лежим, но это так чертовски прекрасно.

— Думаю, — целует он меня, — ты еще более сумасшедшая, чем я, птичка, но я хочу все твое безумие. Все до последней крупицы.

— Оно все твое, — говорю я.

Я никогда раньше не чувствовала, что вписываюсь в собственную жизнь. Я всегда делала то, что мне говорили другие, поступала так, что считалось правильным, но здесь, в объятиях Габриэля, я на своем месте. Быть с ним так же легко, как дышать.

В его глазах я всегда сильная. Я способна на что угодно. Я — естественная и прекрасная версия себя.

Я чувствую, как наворачиваются слезы, и не могу сдержаться.

— Если это не очевидно, Габриэль, я люблю тебя, — говорю я, наклоняясь, чтобы поцеловать его. — Я так сильно тебя люблю.

Его сильные окровавленные руки обнимают мое лицо, нависая над моими губами.