Думаю, на Гавайях они мне ни к чему, решила Джулия и убрала их обратно. А вот что мне действительно понадобится – так это купальник. Господи, я совершенно о нем забыла! Джулия быстро поднялась с корточек и метнулась к шкафу в спальне. Как она и предполагала, цельный, можно сказать, пуританский купальник лежал на верхней полке с тех самых пор, когда Джулия посещала по выходным бассейн. Когда же это было? – подумала она. Года полтора прошло как минимум. Все верно: ее напарница вышла замуж за фермера и уехала на Юг, а Джулия согласилась работать в две смены, так что на плавание попросту не осталось времени.
Она потянула купальник за лямки, свисавшие с полки, и ахнула от ужаса, едва купальный костюм предстал перед ее глазами.
Да, в таком и в собственной ванной стыдно показаться, не то что на пляже, где полным-полно народу. Купальник абсолютно потерял вид: вода сделала краски блеклыми. Да и фасон, мягко говоря, устарел. Правда, и бикини, вроде того что был на Монике на одной из присланных ею фотографий, Джулия никогда бы не отважилась надеть. Тем более щеголять в нем перед мужчинами.
Джулия с досадой запихнула купальник обратно на полку, спрятав под стопку белых трикотажных маечек. Что ж, наверняка на Гавайях купальники не являются дефицитом. Как приеду, сразу куплю себе что-нибудь подходящее. Если уж он мне понадобится срочно, думаю, у Моники найдется запасной.
– Теперь точно все, – сказала Джулия вслух, ставя чемоданы у порога. – Если что и забыла, то какую-нибудь мелочь. Документы, деньги с собой – значит, не пропаду!
Джулия заметила, что ее настроение значительно улучшилось в процессе сборов. Ею даже овладело что-то сродни азарту и энтузиазму. Когда мысль сбежать от личных переживаний на Гавайские острова впервые пришла ей в голову, Джулия вовсе не ожидала, что уже через несколько часов будет считать минуты перед отлетом. К моменту укладывания второго чемодана она воспринимала спонтанную поездку как прекраснейшую возможность сменить обстановку и развеяться. А сколько радости сулила долгожданная встреча с Моникой и ее очаровательными дочурками!
Перед выходом Джулия решила еще раз бегло окинуть взглядом комнату. Вдруг забытая вещь бросится в глаза. Она действительно кое-что увидела. Однако это нисколько не обрадовало ее, скорее напротив, огорчило.
На тумбочке рядом с ее кроватью стояла фотография, с которой ей во весь рот улыбался Пол. Снимок был сделан пару лет назад, когда они гуляли по любимой дорожке в Хэнкон-парке. Они держались за руки. Пол рассказывал какую-то забавную историю, и Джулия, забыв обо всех неприятностях, беззаботно смеялась. В этот момент к ним подошел пожилой фотограф в нелепой шляпе с огромным распушенным пером и в столь же нелепом клетчатом пиджаке с оловянными пуговицами и предложил сфотографировать «счастливую пару на вечную память о чудесном дне». Фотографии он обещал прислать по указанному адресу через несколько дней. Джулия и Пол согласились позировать. Чудак-фотограф оказался человеком обязательным, и точно в срок Джулия получила по почте конверт с фотографиями.
Все они до сих пор хранились у нее. Пол отказался взять себе фотокарточку, сославшись на то, что не желает испытывать судьбу и истеричную Элен. Правда, Пол всегда с удовольствием рассматривал эти фотографии. Джулии казалось, что они буквально излучают тепло и любовь, наполняя человека, смотрящего на них, добротой и хорошим настроением.
Сейчас, правда, ее настроение от взгляда на фотографию становилось все хуже и хуже. Тот день в парке был слишком далек от реальности, которая ее окружала. Джулия даже усомнилась, действительно ли он был. Может быть, фото – дело рук умелого мошенника, подставившего их с Полом головы в фотографию другой семейной пары? Точнее, фальшивка – лишь ее голова. На ее месте гораздо логичнее смотрелась бы маленькая белокурая головка Элен.
Джулия подошла к тумбочке и взяла в руки рамку с фотографией. Затем выдвинула верхний ящик и опустила в него фотографию. Если я уезжаю из этой квартиры, то незачем оставлять в ней Пола, решила она. Правда, мысли выкинуть фотографии у Джулии даже не промелькнуло. Она была похожа на обиженную женщину, всем своим видом демонстрировавшую оскорбленную добродетель, но при этом в глубине души надеявшуюся на продолжение тайного романа.
4
– Привет трудоголику! – задорно произнес Родриго, появившись на пороге кабинета Энрике Контареса.