Вулканы, любовь и прочие бедствия

— Доходы в валюте! — кричит Сигрид Марья. — Мы будем загребать валюту, создадим новые рабочие места! Исландия станет самой востребованной туристической страной Европы! Мы сможем преумножить наши доходы, подпуская людей прямо к месту извержения, позволяя им самим ощутить все это. Полеты на вертолетах, свадьбы, мишленовские рестораны на границе лавового потока, говяжье жаркое и хвосты омаров, приготовленные на раскаленной лаве, экскурсии в сопровождении специалистов-геологов — возможности просто безграничные!

— Эта точка зрения имеет право на существование, — произносит Стефаун, расстегивая теплую куртку (и надо же: под ней у него оказывается костюм с галстуком!). — Нельзя забывать и местных жителей. Это же тысячи новых рабочих мест. Крисувикское извержение вдохнет новые силы в нашу экономику, совсем как извержение Эйяфьядлайёкюдля после банковского кризиса две тысячи девятого года. Нельзя без причины ограничивать собственные возможности. Извержение не продлится вечно, так что наша страна должна использовать его по максимуму. Это доходы для народного хозяйства, и ими грех не воспользоваться. Хочу напомнить, что извержение Кедлингарбаус стоило госбюждету по крайней мере тридцать миллиардов крон, а пандемия — в десять раз больше. — Он смотрит на нас так, будто именно мы виноваты во всех этих расходах и должны выплатить их с процентами. — Нельзя упускать такую возможность, — добавляет он.

Юлиус из Метеоцентра качает своей лохматой головой; на нем поношенный свитер под выцветшей ветровкой; он единственный не в восторге от извержения.

— Но даже если пара-тройка туристов при этом отбросит копыта — велика важность! Неизбежные жертвы ради рабочих мест и доходов в валюте, правда?

— Но ведь оно не опасное! — кричит Сигрид Марья. — Это извержение — вообще тьфу. Вы же сами говорили.

— Чрезвычайного положения пока еще не вводили, — говорю я. — Но ведь все может измениться. Извержение сместится в другое место. Или откроются трещины, и земля поглотит людей. Или магма потечет в грунтовые воды, и тогда будут взрывы и выпадение горящей тефры.

Юлиус поднимает дрожащий палец:

— Вы помните извержение на острове Уайт-Айленд в Новой Зеландии? Семнадцать погибших, целые семьи уничтожены, десятки людей угодили в больницу с чудовищными ожогами, покалечившись, когда на них пала горящая тефра. А все оттого, что жадные турфирмы решили не слушать рекомендации геологов, а нажиться на несчастных туристах. Чтобы не упустить возможность.

— Для турбизнеса в долгосрочной перспективе это было бы нехорошо, — задумчиво произносит Стефаун. — Уменьшило бы вероятность извлечения прибыли. Может, наш провозвестник Судного дня и прав.

Я бросаю на Юлиуса предупреждающий взгляд: мне совсем не хочется, чтобы он потерял самообладание и убежал, оставив меня наедине с политикой и экономической выгодой.

— Но самая главная угроза — загрязнение газами, — замечаю я. — До сих пор нам везло: показатели были низкими, но вдруг все изменится. Не исключено, что нам даже придется эвакуировать значительную часть столичного региона, если направление ветра окажется неблагоприятным. Извержение на Холухрёйне в две тысячи четырнадцатом году было в середине Центрального высокогорья, и все равно нам пришлось приказать людям по всей стране какое-то время не выходить из домов. Помните, на столичный регион спустилась голубая дымка? Загрязнение серой в Хёпне в Хорна-фьорде достигло более двадцати тысяч микрограмм на кубический метр — самое сильное, какое мы фиксировали в населенном пункте.

— Но ведь извержение на Холухрёйне было гораздо мощнее этого, — возражает Милан. — Есть ли причина сейчас бояться, что загрязнение окажется настолько сильным?

Я пожимаю плечами:

— Этого мы не знаем. Понятия не имеем. Но тебе ведь не хочется оказаться с группой туристов на краю лавового потока, если там образуется лужа серной кислоты или углекислый газ. А мертвым туристам ты ничего не продашь.

Нашу группу охватывает молчание.

— Какие же вы пессимисты! — говорит Сигрид Марья. — Природа Исландии всегда была опасной и непредсказуемой. Оттого-то она такая увлекательная!

— А еще рабочие места, — задумчиво произносит Стефаун. — Это наш моральный долг — использовать любой шанс для создания новых рабочих мест. Наверное, мы с вами сможем договориться насчет того, как усилить систему наблюдения, чтобы в короткий срок эвакуировать всех из этой зоны. — Он смотрит на нас с Миланом и Юлиусом. — Вопросы экономики — это тоже вопросы национальной безопасности. Мы все несем ответственность за использование нашей страны рентабельным и рациональным образом.