Вундергай-сыщик

— Скучно тебе на белом свете, Барчуков, — сказал инспектор. — Люди трудятся, учатся, живут, а ты им вредишь. А почему? А ведь мог бы и помочь пионерам. Ты бы поинтересовался, заглянул на объекты пионерстроя… Помнишь, Барчуков, сказку про Сороку-белобоку, которая кашку варила и детей кормила? Все знают эту сказку. Кроме тебя разве что… Так вот: всем досталась каша, только одному отказала Сорока. И знаешь кому? Тому, который в лес не ходил, дрова не рубил, печь не топил. А за что его кашей кормить?.. Ты, Барчуков, думаешь, что достроим мы спорткомплекс, а ты будешь в нем бицепсы наращивать… Не бывать этому, Барчуков. Нет твоего вклада, и каши тебе потом не будет. Все на массиве болеют за это дело и только ты ему чужак. Поедешь со мной, Барчуков.

— А что я сделал такого?.. — уныло протянул Тюлень и поплёлся за участковым к его мотоциклу.

Увозя Тюленя, инспектор Али притормозил возле группы парней и девчонок, которые сейчас вели себя робкими зайчатами.

— А вы, — обратился к ним инспектор Али, — завтра к семи вечера придете ко мне. И попрошу без напоминаний…

Не успели разойтись, как появилась радостная Мамура и объявила:

— Ребята, там пришла машина с кафелем для зимнего бассейна. Айда разгружать!..

Поиски продолжаются

Старания агитбригады не пропали даром. Хашар прошел успешно. В каждом дворе трудились жители всех этажей, и даже кое-кто из компании Тюленя. Правда, пришли они «под охраной» собственных родителей, боясь, что Тюлень не простит дружкам «предательства».

Скоро уже стали «проклевываться» два стадиона и восемь спортплощадок, подвалы были расчищены, побелены, электрифицированы. Разработан был и план радиофикации массива для связи штаба со всеми пионерскими постами дворов. План представил Газик. Правда, Газик был серьезно предупрежден Тюленем, пообещавшим «вылечить» его от «дурного влияния Вундергая». Но Газик не испугался, он ведь и не скрывал, что всегда оставался в накладе от сделок с Тюленем. Да и отец Газика вдруг пообещал выбросить всю его аппаратуру, если сын не покончит с темными делишками и не займется полезным делом. Инспектор Али раза два навещал его, пообещал устроить на работу в городской клуб юных техников. Словом, добрые вести поступали в штаб отовсюду…

Вечером Вундергай с Мамурой, собрав всех командиров, принялись готовить отчет для райкома комсомола о первом этапе строительства спорткомплекса и досрочной сдаче Клуба интернациональной дружбы под руководством Хадичи и Атабека.

Спустя час в притихшем коридоре раздались шаги. Пришли инспектор Али, Бабашкин и… пропавший было без вести Арлекин.

— Салют ребячьему комиссару! — Арлекин пожал руки Вундергаю и Мамуре. — Не подумайте, что меня доставили под конвоем. Вот этот лоцман, — он указал на Бабашкина, — привел меня сюда транзитом через кабинет товарища участкового. Как насчет циркового кружка? Я готов вести его на общественных началах.

— Пионерский цирк — это здорово, — обрадовался Вундергай. — Мы тебя уже в цирке искали. Ты же сам сказал тогда — «каждый вечер у ковра»…

— Совершенно верно, — сказал Арлекин. — Не только каждый вечер, но и все дни. Но ведь я вам не говорил про цирк… Я пока только учусь в цирковом училище. Так что не обижайся, что на время исчез. Каникулы…

— Да чего обижаться, если сам пришел, — сказал Бабашкин. — А с петухом можно в кружок поступить?

— Хоть с коровой, — улыбнулся Арлекин.

— Нет у меня коровы, — серьезно ответил Бабашкин.

— Заведешь…

Инспектор Али жестом прервал этот диалог.

— О цирке поговорим в другой раз, — сказал он Бабашкину. — Сейчас вместе с Мамурой можете идти домой, родители уже беспокоятся.

— Никто не беспокоится, — попытался возразить Бабашкин.

— Приказы не обсуждаются! — поддержал участкового Вундергай. — Завтра утром встречаемся здесь.

Мамура беспрекословно сложила все бумаги в папку, аккуратно связала тесемки и пошла к выходу. Бабашкин неохотно поплелся за ней. Инспектор подождал, пока стихнут шаги, потом сказал Вундергаю:

— Так вот… Твой рассказ относительно Арнольда Суррогатова пока ничего не дал.

— Тюлень сгоряча проговорился, что он знает насчет того медальона и пригрозил мне Суррогатовым, — рассказал Вундергай.

— А пригласи его на беседу — и он живо откажется от этих своих слов, — сказал инспектор Али. — Даже Газик толком ничего не знает о нем.

— Но ведь у него обитают Алиса с Хламидой-Монадой! — обрадовался своему доводу Вундергай.

— Соседи утверждают, — кивнул инспектор Али, — что никаких подозрительных типов не заметили. Правда, кто-то вспомнил, что у Суррогатова гостила племянница. Она уже уехала.

— Куда уехала? — вскочил Вундергай.

— Вот именно, куда? — повторил инспектор Али. — Спроси об этом у Суррогатова.

— И спрошу! — запальчиво воскликнул Вундергай. — Тем более, что у меня есть для него ценная информация про те триста рублей, которые не стала делить с ним Алиса.