Вундеркинды

Эту фразу, высеченную на могиле Джона Китса, Крабтри позаимствовал у поэта и обычно произносил с горьким сарказмом, в тех случаях, когда речь заходила о его собственном неумении или о неспособности других людей воплотить свой литературный дар в нечто вразумительное, написанное пером по бумаге. Некоторые из них, говорил Крабтри, начинают врать; другие, соткав замысловатый сюжет из запутанных нитей собственной судьбы, упорно следуют по намеченному маршруту до самого финала. Для Крабтри это был любимый жанр: придумать какое-нибудь симпатичное несчастье и тут же начать решать им же созданные проблемы, причем постараться улизнуть от неприятностей так, чтобы не оставить после себя никаких следов, кроме дурной репутации и скромных досье в полицейских участках Беркли и Нью-Йорка.

— Знаешь, он и раньше любил быструю смену декораций. — Я положил руки на руль и слегка покачал его из стороны в сторону. — Но сейчас у меня такое впечатление, что он немного переигрывает, его веселье смахивает на истерику.

— Из-за того, что его карьера рухнула? Ты это имеешь в виду?

— Боже мой! — Я изо всех сил вцепился в руль и до отказа вдавил в пол педаль тормоза, словно мы вдруг выскочили на обледеневшую дорогу, и я, испугавшись, что нас занесет, попытался остановить машину, хотя мы находились на тихой улочке Блумфилда и вообще никуда не ехали. — Это он сам тебе сказал?

— Он сказал, что за последние десять лет у него не было ни одного успешного проекта и все в Нью-Йорке считают его неудачником. — Тони вернул зеркало на место; пока он устанавливал его под нужным углом, передо мной промелькнуло мое собственное отражение — опухшее лицо и воспаленные глаза человека, измученного долгой бессонницей. — Конечно, после таких слов трудно было не проникнуться к нему сочувствием.

— Полагаю, он позволил тебе в полной мере выразить это сочувствие?

— Да, Терри не сопротивлялся. — Он ласково тронул меня за рукав пиджака. Я бросил взгляд на его руку: хотя Тони смыл лак, у его ногтей по-прежнему был какой-то хищный вид. — Я уверен, ты написал замечательную книгу, которая поможет твоему другу восстановить пошатнувшуюся репутацию.

Я промолчал.

— Или я ошибаюсь?

— Не ошибаешься. Моя книга — настоящий бестселлер.

— Ну, конечно, я так и думал. — Тони робко улыбнулся. — Поздно уже, я пойду, ладно? — Я кивнул. — Грэди, с тобой все в порядке?

До нас долетел скрип открывающейся двери, мы обернулись и посмотрели на дом. Лампочка над крыльцом зажглась, в тусклом свете я увидел маленького седого старика, он стоял на верхней ступеньке и, приложив ко лбу согнутую козырьком ладонь, вглядывался в темноту.

— Это мой папа, — сказал Тони и слегка взмахнул рукой. — Эй, привет!

Какое-то непонятное существо скатилось по ступенькам, пулей промчалось мимо статуи Девы Марии и начало неистово скрестись в пассажирскую дверь, затем в окне промелькнула улыбающаяся физиономия.

— Шэдоу! — Тони распахнул дверцу. В машину ворвался маленький, черный как уголек пудель. Собака, повизгивая от восторга, поставила передние лапы на бедро Тони, потом подтянулась и вспрыгнула к нему на колени. — Привет, девочка моя, привет! — Собака принялась облизывать ему лицо, старательно работая нежным розовым язычком. Тони тискал пуделя и с хохотом крутил головой, пытаясь уклониться от поцелуев. — А это моя собака, — сказал он.

— Я догадался.

— О, — воскликнул Тони, — кто моя сладкая девочка? Кто моя кудрявая красавица? Ты, ты, конечно, ты. О, Шэдоу! — Он ласково спихнул собаку с коленей.

Шэдоу спрыгнула на пол, выскочила из машины и рванула куда-то в сторону. В следующее мгновение мы услышали ее голос — низкий печальный вой.

— Она учуяла Доктора Ди, — устало вздохнул я.

— Грэди, — Тони испуганно зажал рот ладонью, — мой второй чемодан! Нам придется открыть багажник.

— Ничего, откроем. — Я заглушил мотор. — Ты просто придержи ее.

Мы вылезли из машины и направились к багажнику. Шэдоу и стоящий на крыльце седовласый старичок пристально следили за каждым нашим движением. Я поднял крышку.

— Шэдоу, сидеть! — Тони наклонился и обеими руками обхватил собаку, пытаясь сдержать ее порыв и не позволить сделать то, что она, по-видимому, считала необходимым сделать, — запрыгнуть в багажник и отдать последний долг покойному Доктору Ди. — Грэди, что случилось с этим несчастным животным?

— Его застрелил Джеймс Лир. — Я вытащил клетчатый чемодан и поставил его на землю. — Произошло маленькое недоразумение, они с Доктором не поняли друг друга.

— У этого сопляка и так с головой не в порядке, — заявил Тони, — а когда Крабтри вдоволь натешится и бросит его, парень окончательно свихнется.

— Не уверен. — Я выудил из багажника опустевший саквояж Терри и захлопнул крышку. Но я лукавил. В глубине души я верил, что Джеймса Лира можно спасти, правда, Крабтри вряд ли станет его спасителем. Однако если Джеймса спасти сейчас, то в будущем у него появится шанс превратиться в еще большего психа.

— Итак, мальчишка носит с собой оружие?