Вундермастер. Призвание Морриган Кроу

– Что за путаница! – нахмурилась Морриган. И правда, на некоторых площадках упоминалось по три, а то и по пять разных видов торговли или событий, совершенно несовместимых друг с другом. – Вот, смотри! Скоро будет площадь Амброзии, так там уроки танго… и чайная вечеринка. Площадь такая маленькая, как же они…

Она подняла голову и оказалась перед колышущейся завесой из многоцветных шелков.

– А вот как! – Готорн раздвинул тканевый занавес.

Впереди открылся уютный двор в окружении невысоких домиков с террасами. Гремела музыка, развевались яркие платья, мужчины и женщины раскачивались и кружились, сжимая друг друга в объятиях. Рядом пролетела бутылка и разбилась о булыжники мостовой, брызнув красным вином. Морриган едва успела отскочить.

Неподалёку уже дрались, и Готорн за руку потянул её обратно, а потом снова приоткрыл шёлковую завесу.

Теперь площадь Амброзии – всё тот же дворик! – выглядела совершенно иначе. На помосте в углу тихо наигрывал клавесин, а многочисленные официантки сновали между аккуратными столиками, наливая чай и разнося подносы с пирожными.

– Но… как? – ахнула Морриган.

Готорн пожал плечами:

– Какая разница? Пошли уже, нет времени!

Через другую завесу, на сей раз из перьев, они попали на птичий рынок, где висели сотни клеток с обитателями на любой вкус. Здесь были птицы яркие и экзотические, в том числе совсем крошки, точь-в-точь драгоценные камушки, и огромные хищные, при виде которых на память невольно приходила бабушка Кроу. Попадались и говорящие на разных языках, и приученные к охоте, и летающие по команде в стае.

Очень хотелось задержаться, но Готорн потащил дальше, сквозь новый занавес из ползучих лиан, за которым открывался цветочный рынок, полный красок и ароматов, а за ним – ярмарка фонарей, расцвеченная световыми пятнами, словно картинка в калейдоскопе. Шумные и пахучие рыбные ряды, молитвенное собрание, жаркие дебаты о правах вундерзверей, фермерский рынок с грудами свежих овощей и фруктов, парк аттракционов с пещерой ужасов, сказочными замками-батутами, горками, каруселями…

– Готорн, погоди, не хочешь прокатиться в пещеры… Да стой же ты! У меня ногу свело!

Мальчик упрямо тянул её вперёд, проталкиваясь в толпе и не обращая внимания ни на какие уговоры. Он точно знал, куда идёт, хоть и не хотел говорить – сюрприз, сюрприз! – но Морриган, хорошо зная своего приятеля, уже сама почти догадалась.

Она ещё прошлым летом много слышала о многолюдном пятничном базаре, где чего только не купишь, а по субботам за завтраком гости и служащие «Девкалиона» наперебой делились впечатлениями, хвастаясь приобретёнными редкостями.

Однако увидеть своими глазами – совсем другое дело. Такое ощущение, будто переходишь из одного театрального спектакля в другой, каждый со своими красочными декорациями. Едва успеешь привыкнуть, и вдруг всё меняется – просто голова кругом. Да ещё попробуй пойми, где тут реальность, а где иллюзия!

Морриган старательно озираясь по сторонам, вглядывалась в мелькающие краски и пытаясь уловить те самые швы, о которых говорил Дэйв. Теперь она знала, что искать, и легко замечала устроителей, пристально наблюдавших за ходом ярмарки с балконов и крыш.

– Вон они, гляди! – показала Морриган, хватая Готорна за руку.

В окне четвёртого этажа, высоко над Бочарным переулком, где чудесным образом совмещались маникюрный салон на открытом воздухе и единорожьи скачки, стояли мужчина и женщина и что-то непрерывно бормотали, не отрывая взгляда от снующих внизу посетителей.

– Не хочу, – буркнул Готорн, – зачем? Какая радость от волшебства, если совать нос за кулисы?

– Интересно же!

Прорвавшись через завесу аппетитного пара, они оказались среди шумных рядов с всевозможными вкусностями, и Морриган с облегчением решила: всё, пришли! Что ещё может так волновать Готорна?

За одним из прилавков повариха ловко управлялась с тремя огромными серебряными кастрюлями, кипящими на огне и окутанными паром. Аромат специй валил с ног и заставлял глаза слезиться, а от насыщенного мясного духа урчало в желудке. Вдаль тянулись прилавки с жареным и пареным, лепёшками и пирогами, мясными и рыбными деликатесами, отварными крабами и прочей снедью.

Морриган скривилась, глядя на плавающих в масле улиток, хрустящие свиные потроха, сушёных кузнечиков и…

– Ты это хотел мне показать? – Поджав губы, она ткнула пальцем в шкворчащие на вертелах крысиные тушки – точь-в-точь огромные леденцы на палочке.

К её удивлению, Готорн не остановился и поспешил к дальнему концу съестных рядов, где вздувалась пышная розовая завеса из сахарной ваты. Оторвав от неё огромный клок, мальчик с торжествующей ухмылкой обернулся, набивая рот.

– Сахар-стрит! – широко раскинув руки, объявил он, словно приветствовал Морриган на своей духовной родине.

На целых три квартала раскинула Сахар-стрит своё добро: шоколад и сливочные тянучки, воздушную кукурузу и карамель, пирожные и блинчики с начинкой. Леденцы и конфеты высились на лотках грудами, а торты из мороженого с фруктами поражали своей высотой и пышностью.