Вурдалак

— Да. Отец Лавкрафта умер в желтом доме, от сифилиса, а мать невольно перенесла все возмущение и негодование на восьмилетнего сына. Она безжалостно убеждала его, что он урод, а чтобы излечить маленького Гордона от боязни темноты, заставляла его ночью ходить по неосвещенному дому. До конца жизни Лавкрафт предпочитал бодрствовать после захода солнца. Он бродил по ночным улицам Провиденса и сидел при луне на кладбище Сент-Джон. Днем он задергивал занавески и писал при свечах. Ребенком он одно время воображал, будто уши у него заострились, а на голове пробиваются рожки.

Чандлер знаком попросил у девушки за стойкой еще пива. Дебора Лейн едва притронулась к своему.

— В юности Лавкрафт часто болел и рос слабым. Повзрослев, он жил один, зато любил писать объемистые письма. При жизни его рассказы публиковали в основном бульварные издания, и жил он, буквально перебиваясь с хлеба на воду. Представление о сексе у него было самое ханжеское: если на обложке журнала с его рассказом красовалась полуголая девица, он вырывал картинки и оставлял лишь текст. Лицо его Великого Ктулху, фрейдистского чудовища, напоминает женские половые органы. Пожалуй, лавкрафтовы «Мифы Ктулху» оказали наибольшее влияние на современную черную фантастику. Лавкрафт — вдохновитель всех современных мастеров этого жанра. Стивена Кинга, Роберта Блоха, Рэмси Кемпбелла, Колина Уилсона и дюжину других в определенном смысле можно считать его эпигонами, поскольку каждый из них внес свою лепту в «Мифы Ктулху». Культ Ктулху — культ в буквальном смысле этого слова — распространился по всему миру. Сакс не просто отождествлял себя с ним. Ктулху стал его кумиром.

— В самолете я читал «Крыс в стенах». Они имеют отношение к «Мифам»?

— Нет. Это из раннего. «Мифы» появились позднее. Ключевое произведение — «Зов Ктулху».

— Можете вкратце пересказать?

— Разумеется, — ответила Дебора. — Главная идея «Мифов Ктулху» — извечная борьба между добром и злом. Лав-крафт проводит параллель с изгнанием Сатаны из Эдема и его стремлением захватить власть над миром Человека. Когда-то Землей правили Великие Древние, отвратительные монстры из космоса. Но за занятия черной магией космические силы изгнали их в иные измерения и иные миры. Останки их городов скрыты в недоступных местах земного шара: под антарктической ледовой шапкой, в средиземноморских пещерах. Сам Великий Ктулху сейчас спит на дне морской пучины в подобном Атлантиде Р'лайхе. Другие дремлют на различных звездах и планетах, от Плутона до самых дальних галактик.

Однако Великие Древние сохранили телепатическую силу, и мифы о них живут. Им поклоняются определенные примитивные племена. Существуют и сложные, изощренные культы, чья цель — вернуть этих монстров. При благоприятном расположении звезд бессмертные Древние могут переноситься по небу из мира в мир или восставать ото сна. Ключ к возвращению чудовищ дает «Некрономикон», книга, написанная безумным арабом Абдулом аль-Хазредом. Для самого Лавкрафта труд аль-Хазреда — омерзительный духовный символ запретного культа, связанного с поеданием трупов. И в «Некрономиконе», и в книгах Лавкрафта описаны обряды и заклинания, которые, если подкрепить их человеческой жертвой, вернут Великих Древних из изгнания. «Зов Ктулху» посвящен попыткам землян помочь этим тварям пробиться к нам.

— Вы читаете много черной фантастики? — спросил Чандлер.

— Нет, — ответила Дебора. — Но нельзя жить в Провиденсе и ничего не знать о Лавкрафте. Здесь часто проходят Всемирные съезды фантастов, и Лавкрафт — их святой покровитель.

— Дебби, что вы думаете о недавней вашингтонской полемике по поводу влияния черной фантастики?

Она иронически улыбнулась.

— В демократической стране никому нельзя запретить думать и выражать свои мысли. Но сама я пострадала от этого жанра. Разочек побываешь на съезде «черных фантастов», и становится ясно, что кое-кто принимает все это очень серьезно.

— Что это за Великие Древние? — спросил Чандлер.

— Их много, — ответила Дебора. — Например, слепой слабоумный бог Азатот — бесформенный сгусток хаоса, что богохульствует и бурлит в центре мироздания. Свои владения он делит с Йог-Сототом, который все-в-одном и один-во-всем и не подвластен законам времени и пространства. Великий Ктулху, творение подавленной сексуальности Лавкрафта, заточен в Р'лайхе, скрытом в морских пучинах, — я уже говорила об этом. Его освобождение возвестит приход остальных. Эфир и межзвездные пространства — царство Хастура Невыразимого. Есть еще Шуб-Ниггурат, бог плодородия, «черный козел Лесов Тысячи Младых». И, само собой, — саркастически прибавила Дебора, — тот Великий Древний, что в тот день явился в мою комнату.

И, понизив голос, рассказала о попытке Сакса изнасиловать ее.

Канадец кивнул.