Вурдлачка

– Домашнее задание у меня на столе. Пусть староста раздаст каждому индивидуальное задание. А ты, Серова, пойдёшь со мной к ректору, – сказала она, беря меня за руку.

И второй раз за этот насыщенный день меня повёл преподаватель куда-то. Правда, сейчас я точно знала, куда меня вели. Однако уверенности это знание не прибавляло. Наборот, поджилки тряслись сильнее с приближением обозначенного места.

Вспомнился вид ректора в кабинете Семьдесят Четвёртой. Я попыталась вырваться, но Зелини крепко меня держала и целеустремлённо вела за собой по коридорам и лестницам академии. Она даже не приостановилась у секретаря, прошла мимо, отмахнувшись от него, и ворвалась в кабинет главы академии.

Адалард Четвёртый сидел за широким столом лицом к входу. Тёмно-бордовые обои в купе с тяжёлой, массивной мебелью подавляли морально. Мне с моим немаленьким ростом стало ещё неуютнее.

Наш шумный приход его совсем не отвлек от важного дела, которым он был занят. Вурд медленно оторвался от бумаг и посмотрел на нас – сначала на преподавательницу и на начавшую плакать меня. Под его кроваво-красным взглядом стало совсем плохо.

– Четвёртый! – воскликнула в нетерпении профессор Зелини. – Я требую подписать договор с Гидаирской академией ядологии и травологии! – в ультимативной форме заявила она.

– Меня не устраивают условия, которые выдвинула ГАЯТа, – лениво протянул ректор, вставая из-за стола.

Его взгляд снова обратился ко мне, и моё сердце пропустило удар. Я почувствовала угрозу, исходившую от него. Все мои звериные чувства взбунтовались, предупреждая об опасности, но тело не слушалось. Оно окаменело.

– Разве нельзя договориться? – продолжая настаивать на своём, эта бесстрашная женщина совсем не понимала, что находилась в шаге от того, чтобы вурд не разорвал её.

Зверь чует зверя. Мой же, пусть и неполноценный, осознавал превосходство и неимоверную силу противника, а потому организм в защитной реакции стал приглушать собственные запахи, которыми обладал каждый человек. У всех нас был индивидуальный набор ароматов, источаемых нашим телом.

Как только от меня стало меньше пахнуть, глаза Адаларда Четвёртого расширились от удивления, крылья его носа сильнее затрепетали, с шумом вдыхая воздух, но мой внутренний зверь спрятался, затаился, чтобы избежать встречи с сильным хищником.

– Нельзя, – процедил сквозь зубы он. – Я не намерен терять своих студентов и ставить их в более приниженное состояние по сравнению с учащимися ГАЯТы.

– Но нам не хватает учебников, не хватает специалистов, чтобы учить своих, – возразила профессор Зелини.

Казалось, что этот спор между этими двоими имел долгую историю. Слишком уж свободно вела себя преподавательница, ничуть не страшась флюидов гнева, испускаемых ректором.

– Что мне делать с ней, скажи-ка на милость, а? – преподавательница указала на меня. – Адалард, ты только представь, что она, самоучка, только что составила новое зелье, по свойствам ничуть не хуже оригинального! – не замолкала она. – Ей же нужно больше часов на травологию! И яды не помешало бы изучать. Глядишь, и противоядие против семиктара изобретёт, – слова лились из неё нескончаемым потоком.

Наверное, профессор Зелини не остановилась бы, если бы не шум в приёмной. Послышался сначала грохот, потом кто-то закричал, раздалось рычание, звон разбитого стекла. Дверь в кабинет ректора раскрылась с громким стуком. На пороге стояла ощерившаяся бурая волчица.

            Сестру я узнала сразу, впрочем, как и ректор. Протяжно, он с шумом вдохнул воздух. Зрачки волчицы расширились, она припала к полу. По её телу прошли судороги, свидетельствовавшие о начале трансформации.

Так, если она сейчас обернётся, то предстанет перед всеми голая?!

Мысль пробилась в мою голову. Не мешкая я стянула с себя мантию и накинула её на Рирану, которую загородила собой от чужих взглядов. Вовремя! Через пару секунд на полу сидела обнажённая сестрёнка, одетая в мою студенческую форму.

Я помогла ей подняться. Движения давались ей с некоторой болью. Так всегда бывало после смены обличия, пока мышцы привыкали к новому облику и строению тела. Потом она проходила.

– Диона ни в чем не виновата, – сразу же выпалила Ри, судорожно вдыхая.

Жилка на её шее забилась сильнее. Кровь по её венам заструилась быстрее, оттого сильнее ощущался приятный аромат, который исходил от сестры.

– Серова, ты решила, что я буду ругать твою сестру? – переспросила профессор Зелини так, словно её только что оскорбили до глубины души. – За что её ругать? – уже обиженным тоном поинтересовалась преподавательница. – Она, между прочим, лучшая на вашем курсе. И вот для таких способных студентов, как она, – Зелини некрасиво указала на меня пальцем и обратила негодующий взор на Четвёртого, – я хочу выбить ещё одного преподавателя по зельям и хорошие учебники, – эта женщина не боялась требовать с ректора.