Вутaш

Свет – резкий и обжигающий – изрезал истоптанный песок вокруг на жёлто-ч"eрные осколки света и густых как смоль теней. Опалило теплом, слишком уютным для раздирающей на части боли.

«Огонь», – отрешённо проклюнулась мысль на краю сознания, но должного удивления: откуда же у волков огонь? – не последовало. Вутш тонула в слишком сильной жгучей боли, из которой взрастала ненависть.

Это из-за человека она сейчас оказалась на берегу. Это из-за человека она умирала дважды. И ей следовало поступать так же, как её сестрицы.

Топить.

Она не топила – и теперь поплатится своей нежизнью.

Злая и болезненная израненная ненависть застилала глаза чернотой – и скоро в этой черноте ничего не стало.

Раны неведомым образом затянулись, хотя Атнер полагал, что девица уже не жилец. Чудом только можно выжить, когда тебе волки плечо в клочья порвали, и то, если aрaмac5 поможет, обратится к добрым силам. Однако – вот оно, чудо, случилось и без мудреца-ворожея. Девица, укутанная в запасную рубаху, безвольной куклой лежала на лавке. Бледная, как утопленница, но вроде бы живая.

Чёрные волосы соскользнули с лавки и расстелились по полу. Длинные, ни у одной девицы в деревне Атнер таких не видел, да ещё и со странным зеленоватым отливом на свет. Нагая и простоволосая, она явно попала в беду на берегу, когда заплутавший мельник выбрел на звук, и беда эта, похоже, началась ещё до нападения волка.

Хищника Атнер еле прогнал, отпугнул подожжённой на манер факела корягой, а раненую девицу донес до мельницы. Думал, придется наутро попросить кого-то из соседей присмотреть за искусанной волками, а самому метнуться в соседнюю деревню позвать aрaмacа, но обошлось. Рассвело, и о рваных ранах Атнеру напоминали только багровые разводы на его рубахе. Кровь впиталась в гладь вышивки, запятнала солнышки-обереги, а на бледной коже спины и плеч у девицы не осталось ни следа.

Будто бы привиделось всё это Атнеру. Чертовщина какая, Турa убереги!..

Спасённая слабо шевельнулась – впервые на глазах у Атнера, и у того от сердца отлегло. Живая, точно живая.

Девица проворно, текуче перевернулась – неожиданно, для той, что ещё несколько лучин назад была в клочья разорвана. Повернулась к Атнеру, распахнула раскосые глаза, глянула диковато. Рассеянно скользнула ладонью по груди, нащупывая крест, – и тут же отдёрнула руку.

– Всё хорошо, не бойся ничего, – решился тихо успокоить то ли спасённую, то ли себя самого Атнер. Он присел на лавку, в ногах у девицы, посмотрел ей в глаза.