Введение в библейскую экзегетику

Именно особенности библейских текстов делают необходимым анализ литературный и риторический. На самом высоком уровне он тесно смыкается с определением контекста (собственно, жанр той или иной книги и определяет контекст наиболее полно), а на уровне низовом, который имеет дело с отдельными выражениями — с дискурсным анализом, так что не всегда возможно провести между ними границу.

Кроме того, стоит отметить, что именно к области литературнориторического анализа относится большинство тех методов, о которых шла речь в разделах 2.3. и 2.4. Для чего иного нам может потребоваться изучение предыстории текста или этапов его редактирования и, уж тем более, в какой другой области мы можем заниматься деконструкцией или анализом читательской реакции? Подобные подходы воспринимают библейский текст как художественный и стараются уточнить его значение, исходя именно из его художественных осо- бенностей. В самом деле, без учета этих свойств текста любые экзегетические выводы могут оказаться безосновательными и неверными.

3.7.1. Литературный анализ

Здесь мы перечислим некоторые основные вещи, относящиеся к литературному анализу, хотя, разумеется, ими он не исчерпывается. Перечисление начнется «сверху», т. е. с самых крупных единиц, во многом они совпадают со стандартным курсом литературоведения, далее в его школьном объеме.

1. Каков жанр текста? О жанрах мы уже говорили в разделе 3.4., поэтому здесь мы не будем повторяться. Важно только отметить, что любой анализ художественного текста действительно начинается с определения его жанрового своеобразия. В псалме некое выражение может иметь иное значение, чем в повествовании, и в Послании многое выглядит иначе, чем в пророчестве. 2. Каковы основные темы и идеи текста? Даже художественные тексты пишутся не только для того, чтобы произвести на читателя эстетическое впечатление. Автор посвящает свое произведение определенной теме, т. е. некоторому важному для него кругу событий, вещей или понятий, и в произведении он выражает собственные идеи по их поводу. Например, центральная тема 1 и 2 книг Царств — установление в Израиле монархии и, в особенности, династии царя Давида, а центральная тема Послания к Римлянам — соотношение веры и закона в спасении человека. Разумеется, у каждой книги, и даже у небольшой главы может быть несколько дополнительных тем, которые в определенный момент могут выйти на первый план.

Так, 1-я книга Царств открывается рассказом о первосвященнике Илии, который утратил контроль над ситуацией, и о пророке и судье Самуиле, который формально не обладал званием первосвященника, но по воле Божьей фактически заменил Илия. Сам по себе этот рассказ не есть часть рассказа об установлении царской власти, но он тесно с ним связан, поскольку тоже касается вопросов лидерства, преемственности, угодности правителя для Бога и т.д.

Последняя, 16-я глава Послания к Римлянам содержит упоминания многих людей, и сами по себе они как будто не связаны с центральной темой Послания. Однако Павел, передавая приветы, на самом деле говорит о практической реализации в жизни церковной общины тех принципов, которым посвящена основная часть Послания — см. в особенности 16:17, где перечень имен вдруг прерывается увещеванием: «Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них».

Что касается авторских идей, то нет ничего проще, чем подменить их своими собственными: мы же знаем, чему учит Библия! Соответственно, все ее составные части должны согласовываться с этим нашим знанием...

Разумеется, такой взгляд совершенно не верен. Библейские книги были написаны разными авторами по разным поводам, и нет ничего удивительного в том, что по многим вопросам они высказывались не одинаково. Более того, даже в ранних и поздних Посланиях Павла можно найти не совсем одинаковые мысли по одному и тому же поводу (что для некоторых исследователей служит доказательством неподлинности части Посланий), да и в Евангелиях мы видим, как постепенно менялись представления апостолов о своем Учителе.

Поэтому нам важно постараться понять, какова позиция автора именно этого текста — например, автор 1-й книги Царств, как мы видим по 8-й главе, относится к установлению монархии как к отступлению от идеала теократии. В то же время к Давиду он относится с большим сочувствием, хотя и не забывает отметить его слабые стороны. Если же сравнить, как описывается Давид в книгах Паралипоменон, там он предстанет перед нами совершенно идеальным царем, не совершавшим никаких ошибок. Умолчание, как мы видим, может говорить нам не меньше, чем слова.

Четкие представления об общей тематике книги и основных идеях ее автора помогают определить и значение отдельных отрывков из этой книги.