Введение в чтение Гегеля

Пока Человек обретает самосознание, так сказать, неосознаннот. е. пока антропология существует для него в форме теологии, пока он говорит о себе самом, думая, что говорит о Боге, он не может понять себя полностью и окончательно, он не знает, что такое Geist на самом деле. С одной стороны, потому что рамки Теологии не дают ему понять своего собственного реального существования в Мире: если он хочет уподобиться Богу, то он должен осознать себя способным и стремящимся жить вне Мира. С другой стороны, и по той же причине, Дух оказывается чем-то несовершенным — ограниченным материальным. Дух, понятый как трансцендентный Бог и противопоставленный Миру и конкретному Человеку, не есть целостный Дух. Это некая реальность, противопоставленная другой реальности. Это, стало быть, единичная реальность, некое сущее, существующее наряду с другими сущими. Бог в Богословии — всегда «идеал», значит — некая более или менее законченная «абстракция». Чтобы сообщить божественному Духу полноту бытия, надо поместить его в Мир, понять его как «энтелехию» Мира. Так вот, понять его таким образом, значит увидеть в нем уже не Бога, а мирской, человеческий Дух. Словом, только атеистическая антропология может удовлетворить Человека, стремящегося понять себя полностью и окончательно в качестве Духа. И вот почему das Schicksal, Удел всякой Теологии, всякой Религии, — это в конечном счете атеизм.

В этом отрывке есть технический термин, которым Гегель пользуется, говоря о Богословии: этот термин — «Vor- stellung», /«пред-ставление»/, «ре-лре-зентация». В рамках теизма Человек обретает самосознание. Но он обретает его в виде Vor-stellung. Это значит, что он представляет себя себе вовне, «stellt sich vor» /«ставит себя перед» собой/, и, уже не узнавая себя в этом представлении, полагает себя предстоящим трансцендентному Богу. Отсюда Гегель и заключает, что единственное различие между его Наукой и христианским Богословием заключается в том, что это последнее есть Vorstellung, тогда как его Наука — это Begriff, развернутое понятие. И действительно, достаточно «снять» Vorstellung, be-greifen, понять [129] или постичь яред-ставленное, отнести к Человеку все то, что христианин говорит о своем Боге, и мы получим атеистическую антропологию, лежащую в основании гегелевской Науки.

Указав основные черты феномена, о котором пойдет речь в главе VII, т. е. Теологии, и обозначив завершающую точку ее диалектического развития, т. е. истории религиозных учений, Гегель переходит к третьей и последней части Введения.

Необходимо определить место главы VII в совокупном целом «Феноменологии духа» и показать ее внутреннюю структуру.

Гегель начинает с того, что говорит следующее (р. 476, 11-я строка — р. 477, 8-я строка /с. 364–365/):