Введение в феноменологию Эдмунда Гуссерля

Но пока мы еще не сказали, как возможно обретение познавательного доступа к вещам. Теперь нужно исследовать, не имеет ли случайно этот познавательный субъект именно таких последовательностей переживаний, что он оказывается замкнут для действительности. Если бы это было так, мы бы снова возвратились к Канту. И здесь, разумеется, возникает большая проблема. Необходимо провести субъективно ориентированный анализ <познающего сознания>: как {должно} протекать все это, чтобы в этих протеканиях проявились именно те феномены, которые могут «разоблачить» (если использовать хайдеггеровское слово), открыть для нас вещь [в себе самой], действительность, как она есть. Отвержение кантовского понятия трансценденции приводит нас теперь к самому пределу трансцендентального смотрения, но в то же время и к пределу трансцендентального идеализма. Теперь это решение совсем близко к нам.

Итак, это были различные понятия трансценденции, которые сформулированы в теоретико-познавательной плоскости, т.е. в связи с возможным или действительным познанием предмета познания. Но наряду с ними имеется и вторая группа [понятий трансценденции], которые нам еще предстоит обсудить. Это те понятия, которые Гуссерль позитивно определяет в связи с проблемой отношения между сознанием чего-либо и физическими вещами. Теперь трансценденция понимается совсем по-другому. «Сознание» — это разумеется, прежде всего познавательные переживания. Но в расчет принимаются не только эти переживания, но вообще любое переживание, какой бы разновидности оно ни принадлежало. Отношения между материальной вещью и сознанием понимается теперь онтически. Чтобы выяснить, как это происходит, я зачитаю один пассаж из текста первого тома «Идей»¹¹⁸:

«Конечно, само воспринятое вполне может быть переживанием сознания; но очевидно, что нечто такое, как материальная вещь, например, эта данная в переживании восприятия бумага, принципиально есть не переживание, но сущее, относящееся к совершенно иному виду бытия, <осознаваемое в переживании как реально сущее, но не содержащееся в нем как реальная составная часть>»¹¹⁹.

Итак, материальная вещь не есть переживание, она есть сущее совершенно иного вида бытия и не есть «реальная составная часть» сознания, переживания¹²⁰.

Прежде всего, здесь следует выделить два пункта. Во-первых, это новое понятие трансценденции относится к виду бытия, к способу бытия материальной вещи. В моей терминологии это входит в «экзистенциальную онтологию». И, во-вторых, оно указывает на то, что материальная вещь существует вне сознания. Она — нечто второе по сравнению с сознанием. В моей терминологии это «формальный момент». То, что переживание есть одно, а вещь — второе, заключено в форме вещи и переживания. Наконец, это второе, это «быть-не-реальной (reell)-частью-чего-либо», тоже может быть понято двумя различными способами, и к этому я сейчас возвращусь. Но вначале следует задать вопрос в связи с первым пунктом этого понятия трансценденции: в каком смысле способ бытия, вид бытия материальной вещи — другой? «Другой» по сравнению с чем? По сравнению с бытием, со способом бытия сознания, переживания. Прежде всего следует отметить: когда мы это читаем, мы не знаем, о чем же здесь идет речь. В каком смысле это другой способ бытия или вид бытия? [Но в ходе всего рассуждения это постепенно становится ясным, когда мы обращаемся к тому, что нам нужно сейчас рассмотреть более подробно.]

Дело в том, что у Гуссерля очень тесно связаны и употребляются почти как эквивалентные два понятия, а именно, «способ бытия» и «способ данности», «способ познания». Гуссерль утверждает, что вещи воспринимаются через оттенки, через аспекты, через явления. [Напротив, мои переживания не постигаются мною через оттенки], но постигаются в имманентном восприятии (об этом я еще буду говорить). Они присутствуют без оттенков. Нет оттенков, никаких аспектов моего переживания, оно постигается так сказать, без помощи или посредничества оттенков. [Поэтому по отношению к материальным вещам и к сознанию Гуссерль различает два способа явления или познания.] Позднее Гуссерль более подробно разбирает это. Он показывает, в каких оттенках являются вещи, и как постигается собственное сознание, собственное переживание. Но затем Гуссерль тотчас же делает вывод: «Мое сознание, постигнутое в имманентности, существует абсолютно, а материальная вещь, постигнутая в оттенках, в явлениях, существует неабсолютно»¹²¹. Хорошо, но как же она существует? В конце всего рассуждения Гуссерль утверждает, что она — «интенциональный коррелят», что она существует как интенциональный коррелят многообразий сознания, она существует не абсолютно, сама по себе, но только как коррелят¹²².