Введение в философию ненасильственного развития

Истинная свобода однозначно сопряжена с полным отсутствием права и наличием только обязанностей между отдельными людьми и человека по отношению к коллективу. Всякое право всегда есть одна из форм насилия, поскольку в основе любого права всегда лежит право собственности. Право вводится в неадекватных сообществах с целью обеспечения насилия обладающих собственностью над не обладающими собственностью. Регламентируют применение насилия законы. Право и закон есть атрибуты только материалистической свободы, свободы элиты. В свободном, адекватном обществе ни законов, ни права быть не может. Поэтому общепринятый оборот о гарантировании свободы и права в обществе есть полный абсурд, ибо одно исключает другое.

Наиболее последовательно реализовать материалистическую свободу в нашей стране пытался прямой преемник декабристов П.А. Столыпин. В его времена эти иллюзии были оправданы. Он думал, что на пути демократических преобразований Россия действительно сможет, в конце концов, обрести благоденствие. За свои заблуждения он получил пулю. Говоря о демократии, никогда не следует забывать его высказывание о том, что: «наихудшим рабством является нищета». При демократиях это удел большинства либо внутри страны, либо за ее пределами.

Таким образом, можно ввести только два понятия свободы. Это свобода адекватная материалистической точке зрения, свобода элиты, владеющей материальными ресурсами общества. И свобода всех людей в рамках социальной организации, адекватной Учению Иисуса Христа. Никаких других свобод в материальном мире быть не может.

Естественно задать вопрос: «Существуют ли истинно свободные люди в неадекватных обществах? Неужели за всю прошлую историю человечества не было свободных людей?» И я должен ответить на этот вопрос: «Да, были». Несмотря на отсутствие адекватных социальных форм истинная свобода существовала всегда. Интеллигентный человек, т. е. человек, принимающий Истину Христа, живущий и работающий ради развития разума, всегда свободен. Он свободен внутренне. «Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко», (от Матфея, 11, 30). Он может подвергаться гонению. Может страдать. Его могут убить. Но это никогда не отнимет его внутренней свободы. Эта свобода есть состояние иррациональной души, т. е. нематериалистическое понятие. Это состояние нельзя ни отнять, ни разрушить. Ради этой свободы Джордано Бруно взошел на костер, а Че встал под пули.

Величайший эмпирик в области человеческой психологии Юнг так сказал о смысле истинной свободы: «Здесь критерием являются не заявления о наличии убеждений, а такой психологический факт, что жизнь индивида определяется не только эго и его мнениями или социальными факторами, но в равной, если не большей, степени и трансцендентальной силой. В основе свободы и автономности индивида находятся не этические принципы (какими бы возвышенными они ни были) и не убеждения (пусть даже самые твердые), а всего лишь простое эмпирическое осознание, непередаваемое ощущение очень личной взаимосвязи человека и внеземной силы, которая действует как противовес «миру» и его «разуму».