Читаем Введение в лингвофольклористику: учебное пособие полностью

Сибирский фольклорист М.Н. Мельников, характеризуя взаимодействие произведений украинского и белорусского фольклора с русским устным народным творчеством в условиях Сибири, писал: «Среди любовных и семейных песен, не исчерпавших свою бытовую функцию и в наши дни, особенно велик удельный вес белорусского и украинского происхождения. Все они прошли длительный процесс шлифовки, русификации, но исконно национальные черты сохраняются в музыкальном строе, в поэтической образности, проявляются в обилии белорусизмов и украинизмов» [Мельников 1981: 173]. Особенно сильна самозащита русского фольклора и обрядов в условиях иноязычного окружения.

В чём же причина иллюзии наддиалектности языка русского фольклора? Во-первых, причиной является удивительное единство русского языка, распространённого на огромной территории. Диалектные различия не затронули основной части фонетической системы, грамматического строя, ядра словарного состава. Во-вторых, русскому устному народному творчеству свойственна единая фольклорная картина мира, дифференцируемая не территориально, а жанрово [Виноградов 1963]. В-третьих, всему национальному фольклору присуща типологическая однонаправленность закономерностей фольклорного тексто-образования. К тому же очевидна тенденция к уменьшению различий по мере движения от низших ярусов языковой системы к высшим. Если на фонетическом ярусе диалектная дифференциация отчётлива, то на морфологическом и лексическом она резко уменьшается, а на синтаксическом почти пропадает. Может, по этой причине исследователям синтаксиса русских устно-поэтических произведений так близка идея наддиалектности фольклорного языка.

И.А. Оссовецкий, разделяя мнение, что язык русского фольклора наддиалектен, в качестве аргумента указал на то обстоятельство, что фольклор сложился ранее известных диалектных групп русского языка (они сложились к концу XVI – началу XVII в.) [Оссовецкий 1979]. Следует возразить: современные диалектные группы русского языка возникли не на пустом месте, они сложились на базе уже существовавшего языкового материала. Племенные диалекты дали начало диалектам территориальным. К сожалению, у нас нет записей фольклорных произведений, бытовавших до образования нынешних территориальных диалектов, да и XVI–XVII вв. сохранили ничтожный минимум записей.

В дискуссии о диалектном и наддиалектном характере языка фольклора многое стало бы ясно, будь изучена локальная дифференциация фольклорных произведений. Если высказываемая мысль о «фольклорной диалектологии» [Мокиенко 1982] реализуется в конкретных исследованиях, то каждая из сторон может получить весьма убедительный аргумент в пользу своего мнения. На данном этапе развития науки больше аргументов в свою пользу у «диалектологов», чем у «наддиалектологов».

Резюмируя отстаиваемую точку зрения, повторим: язык русского фольклора – функционально-стилевая разновидность диалекта, генетически однородная с диалектно-бытовой речью и отличающаяся от последней своей функцией и жанровой дифференциацией.

Функция и жанровая дифференциация в порядке «давления системы» способствуют появлению в русской устно-поэтической речи отдельных языковых элементов, характерных только для этой разновидности речи, а также изменению валентности и дистрибуции элементов, присущих всем разновидностям диалекта. Суммарно отличия невелики и не позволяют считать язык фольклора явлением наддиалектным, тем более койне.

Подчеркнём особо, что сказанное относится к языку русского фольклора, а не к языку фольклора вообще. Истина конкретна. Вполне возможно, что исследователи, обращаясь к материалу других народов, обоснованно относят язык устной народной словесности к явлению наддиалектности и к койне, как это показано на материале гомеровского эпоса или в тех случаях, когда язык фольклора становится основой литературного языка.

<p>Рекомендуемая литература</p>

Богословская О.И. Язык фольклора и диалект: Учеб. пособие. Пермь, 1985.

Десницкая А.В. Наддиалектные формы устной речи и их роль в истории языка. Л.: Наука, 1970.

Евгеньева А.П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях XVII–XX вв. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1963.

Оссовецкий И.А. Язык фольклора и диалект // Основные проблемы эпоса восточных славян. М., 1958.

Оссовецкий И. А. О языке русского традиционного фольклора // Вопросы языкознания. 1975. № 5. С. 77.

<p>Фольклорная диалектология</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки