Если традиция составляет фундаментальную основу истории культуры, то рефлексия[53]
и свобода определяют форму и направленность культурного процесса. Формирование культурных парадигм – основы культурной традиции – явилось результатом рефлексии буквальной мифологии. Ее образы, ставшие предметом обдумывания, рассуждения, соображения, трансформируются вначале в категории натурфилософии, объединенные между собой чисто эстетически, затем – в понятия метафизики и организуются уже посредством не эстетики, а логики, т. е. не на чувственной, а рациональной основе. Использование идеальных (философских) моделей в качестве парадигм (образцов) культуры с неизбежностью вело к тому, что процесс рефлексии буквальной мифологии шел к своему окончательному завершению. К концу периода классической древности в культурах Запада и Востока происходит окончательная замена образов буквальной мифологии философскими понятиями. Сама же философия приобретает при этом новое качество, превращаясь в метафизику – универсальную методологию всех наук и искусств. Вместе с тем сам рефлекторный процесс наполняется новым смыслом. Из него вытесняется то, что ранее было связано с мифологической традицией, и ее место занимает традиция рационалистическая, что придает всему рефлекторному процессу культурную направленность. В итоге «мысль, как бы оборачивается на самое себя, отражается в самое себя, направляется на самое себя»[54]. Мысль рефлектирующая с неизбежностью обращается к своему «инобытию» в слове, что стимулирует развитие искусств, связанных со словом, каковыми являются поэтика и риторика, и наук, связанных не с «видением», а со знанием – гносеологии (теорией познания) и логики. Новый тип рефлекторной деятельности был связан со сменой культурных эпох – переходом от традиционалистских культур древности, в которых главную роль играло не знание, а предание, не письменное, а устное слово, не размышление, а созерцание, к традиционно-рефлекторному типу культуры, в котором высшим устремлением человека является стремление к знанию. Знание получено в результате умственной, интеллектуальной деятельности и зафиксировано в письменном (литературном) тексте. Здесь оно регламентировано в соответствии с деятельностью Мирового Разума и изложено в строгой логической последовательности.Соответственно этому основой формирования «лучшего» человека становится такая система воспитания, в которой главное место уделено образованию, а не приобщению человека к «традиционным» ценностям. В стремлении человека реализовать свою потребность знания главную роль играет его разум
и его воля. Поэтому не от провидения, а от самого человека зависит то, насколько он «поднимется над самим собой» и насколько «погрузится в самого себя». Впервые человек осознает себя не «микрокосмосом», а в качестве «индивидуальной субстанции разумной природы».Такое определение человека, следуя традиции, заложенной Аристотелем, дает в V в. н. э. римский философ, поэт и христианский теолог Северин Боэций. Выдающийся исследователь культуры Эрнст Кассирер в своем фундаментальном труде «Опыт о человеке: Введение в философию человеческой культуры» писал: «В известном смысле слова, справедливым будет утверждение, что переход к новой, адекватной своему содержанию рефлекторной деятельности
, обозначил новую перспективу историко-культурного процесса, связанную с пониманием культуры как движения человека по пути к свободе, которое теперь было приоритетным образом связано с культивированием у человека разумного начала – культуры разума.Человеческую культуру в ее целостности можно описать как процесс последовательного освобождения человека. Язык, искусство, религия, наука суть различные стадии этого процесса»[55]
.III. Культурное сознание
Память и язык
Память и язык являются важнейшими структурными элементами культуры. С помощью памяти и языка формируется не только многообразие форм и институтов культуры, но и культурное сознание и самосознание личности. Благодаря этим элементам культуры сохраняется, умножается и становится достоянием каждого человека все богатство культурных ценностей.