Читаем Введение в Новый Завет Том I полностью

17 Мк содержит полдюжины столкновений с фарисеями и только одно — с саддукеями (12:18); ессеи вообще не упоминаются в НЗ. Конечно, на эти евангельские рассказы наложили отпечаток конфликты христиан с раввинами, имевшие место уже после 70 года. (Эти раввины стояли ближе к фарисеям, чем к другим течениям.) Однако сам факт конфликтов между Иисусом и фарисеями не выдуман. Одним из немногих известных нам по имени фарисеев этого периода был Савл/Павел (Флп 3:5), который, по его собственным словам, преследовал первохристиан (Гал 1:13).

18 Все «за» и «против» этого тезиса обсуждаются в BDM 1.353–357.

19 Греческое слово hypocrites часто переводили как «лицемер», но оно указывает не на неискренность, а именно на ханжество (см. Albright and Mann, Matthew cxv-cxxiii).

тенденция рассматривать последующих раввинов как зеркальное отображение фарисеев и проецировать на фарисеев времен Иисуса раввинисти–ческие взгляды, засвидетельствованные в Мишне (кодифицирована около 200 года н. э.), — взгляды, далекие от ханжества и жесткого законничества. В частности, известные учителя, действовавшие до гибели Храма (70 год н. э.), часто считаются фарисеями, хотя тому нет подтверждения в древних документах20. Однако это спорно. Конечно, существует определенная преемственность между фарисеями начала I века и раввинами II века; конечно, во времена Иисуса некоторые фарисеи учили высокой этике. Однако иудейский ученый Ш. Коэн справедливо предостерегает против широкой атрибуции дораввинистических традиций фарисеям. (Более того, следует крайне осмотрительно использовать в евангельской экзегезе другие материалы Мишны: например, чин пасхального седера и определение кощунства. События 70 года изменили многие детали в таких вопросах, а Мишна отражает идеализированный ракурс II века). Также проблематична взаимосвязь между фарисеями и писцами–книжниками. Скорее всего, свои писцы–книжники были и в среде саддукеев и ессеев, но, видимо, большинство чиновников, получивших соответствующее образование, были все же фарисеями.

(3) Как Иисус был связан с этими течениями? Мнения ученых расходятся, и некоторые пытаются определить Иисуса в одну из групп. Ни из чего не видно, что Иисус был саддукеем: не священник и не аристократ, Он придерживался взглядов, во многом противоположным саддукейским21. Вера в ангелов и воскрешение тела, а также эсхатологические чаяния, приписываемые Ему в Евангелиях, сближают Его с ессейской и фарисейской мыслью. Еще до кумранских открытий возникали смелые гипотезы о том, что Иисус был ессеем. Казалось, Он подходит под образ ессеев у Иосифа Флавия и Филона: глубокое благочестие, пренебрежение земными благами, акцент на безбрачие. Когда были открыты рукописи, одни усмотрели параллель между Иисусом и Учителем Праведности, а другие предположили, что некоторые из своих идей Он почерпнул у ессеев22. Все же в НЗ ничего не сказано

20 На самом деле, в НЗ, текстах Иосифа и в Мишне лишь около дюжины человек идентифицируются по имени как фарисеи.

21 Согласно некоторым новозаветным текстам, иерусалимские первосвященники играли главную роль в осуждении Иисуса, попытках заткнуть рот Петру и Иакову (Деян 4:6; 5:17; см. «саддукеи» в 4:1; 5:17) и преследованиях Павла (Деян 24:1). Анан II, прямо названный саддукеем, приговорил к побитию камнями Иакова, «брата» Иисуса (Флавий, Древности 20.9.1; #199–200).

22 Относительно обоснованности подобных гипотез см. R. E. Brown,"The DDS and the NT"John and the Dead Sea Scrolls, ed. J. H. Charlesworth (New York: Crossroad, 1990), 1–8. Более работоспособна версия о кумранском влиянии на Иоанна Крестителя (без отождествления последнего с ессеями). Среди частичных взаимосвязей–параллелей между Крестителем и кумранитами: деятельность в одной области возле Иордана, акцент на водное омовение, приготовление пути Господу в пустыне.

о связи Иисуса с какой-то отдельной общиной; мы читаем, что Иисус бывает в Иерусалимском храме именно тогда, когда в Иерусалим стекаются другие иудейские паломники (а не в соответствии с особым календарем кумранских ессеев); Его достаточно свободное отношение к Закону далеко от ессейской суперстрогости. Чаще высказывают гипотезы об Иисусе–фарисее23, — исходя из (сомнительной) посылки, что нам известны взгляды фарисеев времен Иисуса и что они были сродни мишнаитским. Однако Евангелия, видимо, правы: Иисус не относился ни к какому конкретному течению (см. Meier, Marginal 1.345–349 — Он был просто благочестивым иудеем).


Перейти на страницу:

Похожие книги

Опиум для народа
Опиум для народа

Александр Никонов — убежденный атеист и известный специалист по развенчанию разнообразных мифов — анализирует тексты Священного Писания. С неизменной иронией, как всегда логично и убедительно, автор показывает, что Ветхий Завет — не что иное, как сборник легенд древних скотоводческих племен, впитавший эпосы более развитых цивилизаций, что Евангелие в своей основе — перепевы мифов древних культур и что церковь, по своей сути, — глобальный коммерческий проект. Книга несомненно «заденет религиозные чувства» определенных слоев населения. Тем не менее прочесть ее полезно всем — и верующим, и неверующим, и неуверенным. Это книга не о вере. Вера — личное, внутреннее, интимное дело каждого человека. А религия и церковь — совсем другое… Для широкого круга читателей, способных к критическому анализу.

Александр Петрович Никонов

Религиоведение
Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение
Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение

Это одно из лучших на сегодняшний день введений в Ветхий Завет. Известный современный библеист рассматривает традицию толкования древних книг Священного Писания в христианском контексте. Основываясь на лучших достижениях библеистики, автор предлагает богословскую интерпретацию ветхозаветных текстов, применение новых подходов и методов, в особенности в исследовании истории формирования канона, риторики и социологии, делает текст Ветхого Завета более доступным и понятным современному человеку.Это современное введение в Ветхий Завет рассматривает формирование традиции его толкования в христианском контексте. Основываясь на лучших достижениях библейской критики, автор предлагает богословскую интерпретацию ветхозаветных текстов. Новые подходы и методы, в особенности в исследовании истории формирования канона, риторики и социологии, делают текст Ветхого Завета более доступным и понятным для современного человека. Рекомендуется студентам и преподавателям.Издание осуществлено при поддержке организации Diakonisches Werk der EKD (Германия)О серии «Современная библеистика»В этой серии издаются книги крупнейших мировых и отечественных библеистов.Серия включает фундаментальные труды по текстологии Ветхого и Нового Заветов, истории создания библейского канона, переводам Библии, а также исследования исторического контекста библейского повествования. Эти издания могут быть использованы студентами, преподавателями, священнослужителями и мирянами для изучения текстологии, исагогики и экзегетики Священного Писания в свете современной науки.

Уолтер Брюггеман

Религиоведение / Образование и наука