Введение в Новый Завет Том II

Сомнения по поводу Иак в реннехристианский период послужили пищей для новых сомнений периода Реформации. Эразм, как и кардинал Каетан, признавал его, но сомневался в том, что оно принадлежит Иакову, брату Господа. В (сентябрьской) редакции своего немецкого перевода Библии 1522 года Лютер поместил Иак вместе с Евр, Иуд и Откр в конце НЗ, считая их сочинениями более низкого качества, чем «истинные и бесспорные, главные книги Нового Завета». Основными причинами сомнений периода Реформации (помимо тех, что уже высказывались в раннехристианский период) было то, что там соборование утверждается как таинство, а также говорится, что «вера без дел мертва» (2:20), а это вступало в противоречие с превознесением веры Лютером. Хотя Лютер и нашел там много хороших высказываний, Иак оставалось для него «соломенным посланием» по сравнению с истинным золотом Евангелия. В 1540 году в своих «Застольных беседах» он выражал желание, чтобы Иак было исключено из обсуждения в университете Виттенберга, поскольку оно не имеет большого значения. Лютерова реформа канона была впоследствии отменена, а благодаря Меланхтону открытое противоречие между Иак и Павлом устранено. Однако и в последующие столетия, особенно в рамках протестантизма, Иак часто считалось второстепенным новозаветным свидетельством, особенно по сравнению с письмами Павла. Иногда оно даже сбрасывалось со счетов как более поздний продукт эбионитства или крайней ветви еврейского христианства.

Однако ко второй половине XX века, с ростом у христиан чувства социальной этики, замалчивание Павлом необходимости социальной реформы (например, его терпимость к рабству) стало объектом усиливающейся критики, а к Иак, напротив, стали относиться лучше. Изречение «Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет?», подкрепленное примерами о необходимости ежедневно давать одежду тем, кто плохо одет, и еду тем, кто голоден (2:14–16), посчитали существенным исправлением равнодушного к обществу христианства. Конечно, отсутствие в Иак христологических утверждений («Иисус Христос» звучит здесь только дважды: 1:1 и 2:1) осталось проблемой, но для поколения, выросшего на идеях богословия освобождения (часто пишут «теология освобождения», но это не принципиально), социальная направленность была более важна. (Можно также заметить, что Иак показывает, как преобразовать христологию в нечто значимое для христианской жизни, что делал и сам Иисус, который, хотя и назван в Синоптических Евангелиях Сыном Божьим, прямо этого не проповедовал, а разъяснял Благую весть о царстве бедным, голодным и преследуемым.) Таким образом, многие, исходя из Иак 1:27, где говорится, что истинная религия — это навещать нуждающихся вдов и сирот, будут резко возражать против того, что Иак — «соломенное послание». Такая перемена в отношении к Иак служит вечным предостережением против того, чтобы оценивать ту или другую книгу НЗ как худшую или второстепенную. То, к чему одно поколение относится с презрением, другое поколение может расценить как суть Благой вести.

Для размышления

(1) Проблему, связанную со структурой послания, не следует оставлять без внимания, например, вопрос о том, насколько то, что следует за Иак 3:1, относится именно к учителям. И о них ли речь в Иак 4? Дибелиус (Dibelius, James 5) определяет Иак как парэнесис, то есть собрание этических высказываний из разных источников, мало связанных между собой или вообще не связанных ничем, кроме «слов–связок». Однако более детальное исследование показывает, что парэнесис может иметь форму и развитие, и большинство современных комментаторов склонны видеть в Иак структуру, хотя они могут не соглашаться по поводу деталей этой структуры. Некоторые считают, что эта структура определялась внешними факторами, какими могли быть, например, мидраш или гомилетическая интерпретация Пс 12(11), или длина разделов проповеди[675]. Согласно самой вероятной из этих гипотез выбор тем определялся их последовательностью, уже существовавшей в крещальных проповедях или катехизических наставлениях по этическим вопросам, что следует из большого количества параллелей с 1 Петр. Каргаль (Cargal, Restoring) сделал обзор предположений, а затем попытался применить семиотическую теорию Греймаса. Выделенные им части не всегда просто согласовать с темами и риторическими приемами. Так например, он считает 1:22–2:13 одним разделом, хотя 2:1 начинается с нового обращения. Однако другие исследователи считают, что в основе организации Иак лежит богословие, например, принцип двойственной склонности Iyeser или yetzer) человека как добру, так и к злу (см. Иак 2:8; 4:8; и Macrus, «Evil»). Читатели могут сравнить структуру Послания, которая предлагается в разных комментариях на Иак, и выяснить, влияет ли их различие на смысл, и если влияет, то каким образом.