Введение в Новый Завет Том II

Эта глава содержит одни из самых прекрасных строк, когда-либо написанных Павлом, отсюда и название — гимн. Противопоставив любовь харизмам (13:1–3), в 13:4–8а Павел персонифицирует любовь и делает ее подлежащим, связанным с 16 греческими глаголами. Это ведет к контрасту между нынешним днем, отмеченным харизмами, в которых мы видим лишь слабое отражение в зеркале, и будущим, где увидим лицом к лицу. Там останутся вера, надежда и любовь, «но любовь из них больше» (13:8б-13).

Что такое христианская любовь (agape)? Не все новозаветные авторы понимают это слово одинаково, но нижеизложенное применимо к некоторым из главных отрывков. Обращаясь впервые к этой теме, полезно почитать знаменитую работу A. Nygren, Agape and Eros (2 vols.; London: SPCK, 1932–1937). Чтобы показать уникальность христианской agape, Нигрен противопоставляет ее представлениям лучших греческих философов об Эросе и любви, описанной в ВЗ. В своем контрасте он перегибает палку, но его выкладки полезны для понимания 1 Кор 13.

• Нигрен описывает Эрос как любовь, которую привлекает благость в объекте: люди тянутся к тому благу, каким хотят обладать, чтобы достичь большей полноты[245]. У платоников этот Эрос — мотив стремления к совершенной правде и красоте, которые существуют за пределами этого мира. У Аристотеля Эрос включает материальный или ограниченный порыв преодолеть свою ограниченность. Бог, в котором все совершенно, — это высший объект Эроса.

• Agape немотивированна; она дарует божественное объекту любви. Таким образом, agape начинается с Бога, Которому ничего не нужно от своего творения, однако Он любовью приводит его в бытие и облагораживает его. В частности, представление Павла о любви основывается на самопожертвовании Христа, Который любил нас не потому, что мы были хорошими, но когда мы были еще грешниками (Рим 5:8). Как провозглашает 1 Ин 4:8, 10: «Бог есть любовь… В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши». Выразительное олицетворение любви в 1 Кор 13:5–8 делает любовь и Христа почти синонимами. Обретя ценность (оправдание, освящение) благодаря Христовой agape, мы становимся каналами передачи этой любви другим людям, которых мы любим, не оценивая, насколько они достойны, и не ища мотивов: «Любите друг друга, как Я возлюбил вас» (Ин 15:12)[246].

Павел и воскресший Иисус (1 Кор 15)

Предание, отраженное в 15:3сл, показывает, что уже на раннем этапе была сформулирована последовательность: Иисусовы смерть, погребение, воскресение и явления — составные блоки рассказа о страстях (особенно в сочетании с 11:23, где Тайная вечеря датирована ночью перед тем, как Иисус был «предан»). Это говорит о том, что предание о земной жизни Иисуса развивалось параллельно с проповедью Павла, которая почти не содержит деталей о Его жизни. Хотя эта глава включена в 1 Кор как аргумент о реальности воскресения для умерших во Христе, она является одним из главных доводов пользу воскресения самого Иисуса. В тексте обозначены две группы «видевших» Иисуса: (1) Кифа, Двенадцать и «более пятисот»; (2) Иаков, все апостолы и, наконец, Павел[247]. Последний элемент исключительно важен, ибо Павел — единственный новозаветный автор, который утверждает, что лично видел воскресшего Иисуса[248]. Отметим некоторые вопросы.

(1) Павел помещает явление ему Иисуса (хотя и называет его последним) на тот же уровень, что и Его явление остальным свидетелям. Деян дает немного другую картину: поскольку после явлений Иисус вознесся на небо (1:9), свет и голос пришел к Павлу с небес (Деян 9:3–5; 22:6–8; 26:13–15). Почти никто из экзегетов не отдает приоритет в данном случае Деян перед Павлом.

(2) Павел использует глагольную последовательность умер — погребен — воскрес — явился в 15:3–5 и повторяет «явился» еще три раза в 15:6–8. Тем не менее некоторые исследователи утверждают, что Павел говорит не о том, что Иисуса видели в телесном образе. Так как в понимании Павла Иисус явился более чем пятистам человекам одновременно, вероятно, чисто внутреннее видение нужно исключить. Более того, видимо, восприятие воскресшего Иисуса Павлом связано с его взглядами на воскресение мертвых в остальной части главы. Там он совершенно четко говорит о воскресении тела (хотя и преображенного) и использует аналогию с тем, что сеется в землю и что вырастает (15:35–37)[249].

(3) Многие ученые обращают внимание на то, что Павел не упоминает о пустой гробнице, и усматривают здесь противоречие с Евангелиями. Однако ни из чего не видно, что Павел обязательно должен был упомянуть о пустой гробнице, а последовательность погребение — воскресение, в сущности, предполагает, что воскресшее тело уже не находится там, где его похоронили.