Введение в Ветхий Завет Канон и христианское воображение

Традиционная риторика утрачивает смысл; звук превращается в ультразвук. Каждый слышащий его трепещет. Звучит сигнал тревоги. Наступает день мрака, густого мрака. По мере обретения текстом остроты, сквозь тьму, распространяющуюся все дальше и дальше, сквозь злобу и жестокость, мы видим наступление исполненной злобы армии…

Нашествие саранчи — всего лишь образное описание молниеносной войны…

За рассказом о нашествии саранчи не скрывается недавнее прошлое или ближайшее будущее. И все же для современного читателя надвигающаяся саранча оказывается гораздо страшнее человеческой армии. Ее нашествие похоже на научно–фантастический фильм ужасов, — огромные жуки, пожирая растения, разжевывают и людей, — смешанный с древним ужасом предчувствия того, что так и будет на самом деле: эти маленькие твари, которые живут рядом с нами, на которых мы часто наступаем и которых мы уничтожаем миллионами, когда это необходимо, когда правосудие наконец свершится (а именно об этом и говорит текст), они, эти твари, вдруг окажутся «в седле» (они изображены в виде всадников), а мы побежим от них, как от всепожирающего пламени

(Н. Shapiro 1987, 202–204).

В данном случае саранча, представленная неправдоподобно огромной, — не просто эпизод из жизни, но аллегорическое описание военного нашествия. Однако внимательный читатель понимает: нашествие как саранчи, так и людей — всего лишь миг по сравнению с великим «днем ГОСПОДА», в который проявляется власть ГОСПОДА и над миром, и над Израилем:

О, какой день!

ибо день ГОСПОДЕНЬ близок;

как опустошение от Всемогущего придет он.

(Иоил 1:15, курсив добавлен)

Трубите трубою на Сионе

и бейте тревогу на святой горе Моей;

да трепещут все жители земли,

ибо наступает день ГОСПОДЕНЬ, ибо он близок.

(Иоил 2:1, курсив добавлен)

И ГОСПОДЬ даст глас Свой

пред воинством Своим,

ибо весьма многочисленно полчище Его

и могуществен исполнитель слова Его;

ибо велик день ГОСПОДЕНЬ

и весьма страшен, и кто выдержит его?

(Иоил 2:11, курсив добавлен)

Таким образом, в этом поэтическом фрагменте живая реальность неотделима от власти ГОСПОДА, Бога, подвергающего все живое опасности. Община беспомощна перед лицом подобных обстоятельств. Единственное, что ей остается, — облечься в траур, словно по умершему:

Как стонет скот!

уныло ходят стада волов,

ибо нет для них пажити;

томятся и стада овец.

(Иоил 1:18)

Препояшьтесь [вретищем] и плачьте, священники!

рыдайте, служители алтаря!

войдите, ночуйте во вретищах, служители Бога моего!

(Иоил 1:13а)

За третьим упоминанием Дня Господня в стихе 2:11 следует призыв к покаянному отклику (2:12–17):

Но и ныне еще говорит ГОСПОДЬ:

обратитесь ко Мне всем сердцем своим

в посте, плаче и рыдании. Раздирайте сердца ваши,

а не одежды ваши.

(Иоил 1:12–13а)

Поэт обоснует покаяние классическим заверением о великодушии ГОСПОДА из Исх 34:6:

Обратитесь к ГОСПОДУ Богу вашему;

ибо Он благ и милосерд,

долготерпелив и многомилостив

и сожалеет о бедствии.

(Иоил 2:136)