Введение в Ветхий Завет. Книга 1

Альберт Великий, хотя и замечает, что у евреев было 22 книги по числу букв алфавита, или 24 «по числу апокалипсических старцев» (Апок. 4:4, 10), но вместе с тем утверждает, что христианская Церковь признает и иные, не бывшие в их каноне, книги. По этому поводу католический ученый замечает, что «эрудиция Альберта не дает ему чести, но его мнение, благоприятное неканоническим книгам, может быть приведено» [156]. Вообще, должно быть, те богословы, которые поддерживали это мнение, не блистали ученостью. Более поздними защитниками того же мнения были Бонавентура и Фома Вальденский [157] († 1430 г.) — столпы .католического богословия. Особенно новых доводов они не высказали, а главное не доказывали своего мнения обстоятельным анализом содержания и учения неканонических книг.

Но и современные католические богословы, и история Тридентского собора ясно показывают, что это уравнение канонических и неканонических книг не было общепризнанным среди западных богословов и имело большее число авторитетных богословской и библейской эрудицией противников и меньшее число защитников. Мнения против уравнения неканонических книг с каноническими высказываются в течение всего рассматриваемого периода, принадлежат лицам разных категорий и имеют для себя различные источники происхождения. В хронологическом порядке их можно изложить следующим образом.

По авторитету в католической и православной Церкви первое место здесь должно быть отведено папе Григорию I-му (577-604 г.), который в своих «Моральностях» ограничивает ветхозаветный канон еврейским каноном, о Маккавейских книгах замечает, что они «вне канона», хотя читаются публично для назидания Церкви. О других неканонических книгах: Товита, Премудрости Соломона и Сираха он говорит также с уважением, хотя не включает их в канон, согласно Иерониму и отцам восточной Церкви [158].

За Григорием I в хронологическом порядке заслуживают упоминания следующие богословы и иерархи. Юнилий, епископ африканский († 560 г.), несмотря на свое пребывание в Африке, где жил Августин и издавались правила иппонского и карфагенского соборов, руководился в своем взгляде на ветхозаветный канон еврейским каноном и учением Иеронима и потому не велит принимать в христианский канон Премудрости Соломона и Сираха, Товита, Иудифи и Маккавейских книг. Но в дальнейших по сему предмету рассуждениях он уклоняется и от Иеронима и приближается к Феодору Мопсуестскому, утверждая, что книги Паралипоменон, Иова, Товии, Ездры, Иудифи, Есфири не суть канонические книги и имеют «средний авторитет», а Песнь Песней и Премудрости Соломона суть «неканонические книги и не имеют никакого авторитета». Эти последние классификации ничем у автора не подтверждаются и никем более ни на востоке, ни на западе не разделяются [159].

Друг Юнилия, Примазий Адруметский, «был более сдержан и ограничивал число канонических книг 24-мя, «по числу крыльев апокалипсических животных» (Апок. 4:6-8). — Дословно то же повторяется у Беды Достопочтенного († 735 г.), у Отперта († 778), только по символизму «24 старцев, сидящих на престолах» (Апок. 4:4). Агобард Лионский († 840 г.) определяет «22 божественных книги по числу букв еврейского алфавита» [160]. Ноткер († 912 г.) отзывается с сомнением об авторитете неканонических книг, «не принимаемых в еврейский канон, но принимаемых Церковью для назидания» [161].

Валафрид Страбон († 849 г.) в своей Glossa ordinaria помещает прологи к Свящ. книгам Иеронима, опускает неканонические прибавления к книгам Есфири и Даниила, не снабжает комментарием книг Варуха и Послания Иеремии, замечая, что эти книги не находятся в каноне еврейском, а только в издании Вульгаты и что «их Церковь назначает для назидания читателей, потому что в них есть пророчества о Христе и последних временах». — Эта Глосса была очень распространена и влиятельна в средние века [162].

Очень решительно высказывает, позднее, тот же взгляд Руперт Денц († 1135 г.). Он не признает канонической и свободно критикует Премудрость Соломона, опускает толкование Варуха и неканонических отделов у Даниила, подобные же отделы книги Есфирь он считает «интересными» лишь с исторической стороны, но не имеющими равного авторитета с отделами еврейского текста, потому что «истина писания» заключается в последнем. При исчислении знаменитых мужей и жен Ветхого Завета он опускает Иудифь и Товию. О книгах Товит и Иудифь он замечает, что «их нет в еврейском каноне, на никейском соборе они приняты для назидания святой Церкви». Канон ветхозаветный он ограничивает 24 книгами, «по числу старцев апокалипсиса» (Апок. 4:4). О Маккавейских книгах отзывается с большой похвалой, может быть согласно 85-му апостольскому правилу [163].