Введение в Ветхий Завет. Книга Бытия

И остановил верблюдов вне города, у колодезя воды, под вечер, в то время, когда выходят женщины черпать.

И сказал: Господи, Боже господина моего Авраама! пошли ее сегодня навстречу мне и сотвори милость с господином моим Авраамом.

Вот я стою у источника воды, и дочери жителей города выходят черпать воду;

И девица, которой я скажу: «Наклони кувшин твой, я напьюсь» и которая скажет: «Пей, я и верблюдам твоим дам пить», – вот та, которую Ты назначил рабу Твоему Исааку; и по сему узнаю я, что Ты творишь милость с господином моим. (Быт. 24, 11–14)

Он как бы ставит условие, просит знамения от Бога. Зная нрав Авраама и Исаака, живя с ними в одном доме многие годы, управляя хозяйством, Елиезер хочет видеть в этой девушке образец любви к ближнему. Какой-то заезжий купец со множеством верблюдов проходит мимо – ну разве обязан кто-либо не только напоить его самого, но еще и начерпать воды всем его верблюдам? Притом Ревекка – своего рода княгиня в этой местности: Вафуил, ее отец, очень богат и почитается как князь. Представьте себе: княгиня подходит к какому-то проходящему с верблюдами купцу и говорит ему: «Не только тебя напою, но еще и всех верблюдов твоих!» И бежит, и приносит ведро за ведром, наполняя корыто, из которого верблюды пьют...

Но вспомним, как относился к пришельцам Авраам, как он любил гостей, как сидел у входа в шатер во время зноя и ждал; и как, увидев странников, поднимался им навстречу и кланялся до земли. И тогда мы поймем, что праведным свойственна именно такая любовь к человеку и такое преклонение перед образом Божьим в нем, и что они делают гораздо более, чем от них ждут.

Еще не перестал он говорить, и вот вышла Ревекка, которая родилась от Вафуила, сына Милки, жены Нахора, брата Авраамова, и кувшин ее на плече ее. (Быт. 24, 15)

У Авраама был брат Нахор, который, в отличие от него, остался в Месопотамии, в Харране, – его-то внучкой как раз и была Ревекка.

...Она сошла к источнику, наполнила кувшин свой и пошла вверх.

И побежал раб навстречу ей, и сказал: дай мне испить немного воды из кувшина твоего.

Она сказала: пей, господин мой. И тотчас спустила кувшин свой на руку свою, и напоила его. (Быт. 24, 16–18)

Возвращаясь от источника, нужно было снова подниматься в гору – а ведь при этом нелегко лишний раз набрать воду, тем более девушке: огромный кувшин (восточные женщины обычно носят его на плече) достаточно тяжел. И многократно возвращаться к источнику, вновь и вновь черпать, тем более для незнакомого человека, да еще для его скота, – признак не только благородства, но и праведности. Почему бы девушке не сказать: «Вот, на тебе кувшин, и пусть слуги твои носят воду» или: «У тебя целый караван, неужто начерпать некому?..» Ревекка не только не сказала ничего подобного, но с величайшей радостью бросилась выполнять просьбу первого встречного...

И, когда напоила его, сказала: я стану черпать и для верблюдов твоих, пока не напьются. (Быт. 24, 19)

Это уж совсем удивительно: девушка знатная, высокого рода, черпает для верблюдов постороннего человека! Да не всякий слуга, не всякая служанка станут это делать!..

И тотчас вылила воду из кувшина своего в пойло, и побежала опять к колодезю почерпнуть, и начерпала для всех верблюдов его.

Человек тот смотрел на нее с изумлением в молчании, желая уразуметь, благословил ли Господь путь его, или нет. (Быт. 24, 20–21)

Все произошло точно так, как он просил. Именно такое трудновыполнимое условие поставил Елиезер, и оно было выполнено – Бог дал ему верное и недвусмысленное указание.