...Кликнула домашних своих и сказала им так: посмотрите, он привел к нам еврея ругаться над нами. Он пришел ко мне, чтобы лечь со мною, но я закричала громким голосом... (Быт. 39, 14)
И по возвращении мужа говорит о том же и ему:
...Раб еврей, которого ты привел к нам, приходил ко мне ругаться надо мною,
Но, когда я подняла вопль и закричала, он оставил у меня одежду свою и убежал вон. (Быт. 39, 17–18)
Знаменательно, что в речах жены Потифара впервые наименование «еврей», и притом дважды, приводится с отрицательной характеристикой, да к тому же в контексте, содержащем клевету на праведника, самый настоящий навет на него. Этот первый пример антисемитизма в Писании содержит в себе (как, впрочем, и всякое первое упоминание в Библии того или иного явления) прообраз всего дальнейшего развития данного феномена (напрасная ненависть, облыжные обвинения, желание погубить невинного).
Иосиф даже не возражает против обвинения; его совершенная кротость, его абсолютная преданность Богу, провидение им судеб Божьих заставляют его смириться. Он полностью предает в руки Создателя все дальнейшее течение событий, полагаясь лишь на Него. Да и, собственно говоря, возражения ни к чему бы ни привели: вряд ли египетский вельможа поверил бы рабу больше, чем своей жене. Иосифа ввергают в темницу...
Казалось бы, для него нет больше никакой надежды. Брошенный в тюрьму без суда и следствия, он может провести в ней всю жизнь, как нередко бывало (да и теперь случается) в деспотических государствах. Древнеегипетская тюрьма – это подземная смрадная темница; в оригинале она так и названа: ???
Первый ров, в который братья бросили Иосифа, прообразно указывал на другой ров – темницу, где он теперь оказался. Оба рва символизируют Египет, который в Священном Писании, в свою очередь, является образом нашего дольнего мира – того, в котором человек страдает вдвойне: и душой, и телом. Египет на священном языке как раз и именуется ?????
Итак, Иосиф брошен в тюрьму. Но там вместе с ним оказываются двое придворных фараона – виночерпий и хлебодар. Оба они, по-видимому, находятся в «предварительном заключении», их дела только рассматриваются. И вот Иосифа, которого Бог не покидает и в тюрьме, начальник темницы приставляет к этим придворным, чтобы им прислуживать. Оба придворных видят необычные сны, а поскольку древние египтяне были привычны к толкованию снов (в Египте был даже особый разряд жрецов, на этом специализировавшихся), то, проснувшись, они погружаются в печаль. Иосиф спрашивает их о причине печали. Придворные отвечают:
...Нам виделись сны; а истолковать их некому. Иосиф сказал им: не от Бога ли истолкования? расскажите мне. (Быт. 40, 8)
И виночерпий рассказывает о своем сне: ему приснилась виноградная лоза с тремя ветвями; на ней показались цветы, а затем появились ягоды; он их сорвал, выжал сок в чашу и подал ее фараону. Иосиф объясняет сон: три ветви – это три дня; через три дня фараон вернет виночерпия во дворец и он будет, как прежде, подносить фараону вино.
Хлебодару же приснились три корзины, которые стояли у него на голове, а птицы клевали из них хлеб.
И отвечал Иосиф, и сказал: вот истолкование его: три корзины – это три дня;
Через три дня фараон снимет с тебя голову твою и повесит тебя на дереве, и птицы будут клевать плоть твою с тебя. (Быт. 40, 18–19)
Предреченное Иосифом сбывается. По-видимому, в пище, предназначенной для стола фараона, была найдена отрава, и следствие, которое велось во дворце, за оставшиеся три дня окончательно установило вину хлебодара и невиновность виночерпия. И Иосиф, прощаясь с виночерпием, обращается к нему с такими словами:
...Вспомни же меня, когда хорошо тебе будет, и сделай мне благодеяние, и упомяни обо мне фараону, и выведи меня из этого дома... (Быт. 40, 14)