Вверх дном

Ошибка состоит в том, что знаменитый секретарь Пушечного клуба, взявши основанием вычислений окружность земного шара, написал цифру в сорок тысяч метров, вместо сорока тысяч километров, что именно и повело к неправильному решению.

Чем объяснить подобную ошибку?.. Что могло быть ее причиной?.. Как мог сделать ее такой замечательный математик?.. Теряешься в догадках! Несомненно только, что будь задача о перемещении оси составлена правильно, она была бы и решена верно. Но раз были забыты три нуля, в конечном итоге получилась ошибка в двенадцать нулей.

Для того чтобы переместить земную ось на 23°28 , при той силе мели-мелонита, какую ему приписывает капитан Николь, потребовалась бы пушка не в миллион, но в целый триллион раз больше двадцатисемисантиметровой пушки, причем из нее нужно было бы выпустить не один снаряд, а целый миллион снарядов.

В данном же случае единственный выстрел, произведенный в Килиманджаро, передвинул полюс всего на три микрона (три тысячных миллиметра), а уровень воды в океане изменился не более, чем на девять тысячных микрона. Что же касается снаряда, то он в виде маленькой планеты вошел в состав солнечной системы.

Алкид Пьерде".

Итак, теперь вполне выяснилось, что причиной унизительной неудачи компании была рассеянность Мастона, забывшего по какой-то случайности приписать, где надо, три нуля.

Негодованию его товарищей не было пределов. Но в то время как его коллеги осыпали его упреками и проклятиями, общественное мнение, видимо, изменилось в пользу бедного математика. В конце концов ведь только благодаря его ошибке обитатели земного шара избегли ожидавшей их страшной катастрофы.

Следствием было то, что со всех сторон посыпались к Мастону поздравления по случаю сделанной им ошибки. Но эти приветствия, понятно, страшно раздражали почтенного секретаря Пушечного клуба. Он чувствовал себя в высшей степени пристыженным. Барбикен, капитан Николь, Том Гентер, полковник Билсби и их друзья никогда, никогда не простят ему его ошибки!

Единственным человеком, не сделавшим ему ни одного упрека, была все та же миссис Скорбит. Благородная женщина осталась ему верна и в эту трудную для него минуту.

Первым делом Мастон принялся за проверку своих вычислений, положительно не допуская мысли, чтобы он мог совершить подобную ошибку.

А между тем это было так! Алкид Пьерде оказался прав. Вот почему в последнюю минуту перед ожидаемой катастрофой этот оригинал, нимало не волнуясь, по обыкновению веселый, жизнерадостный, спокойно сидел в ресторане и пил за здоровье Старого света.

Да! Ни более, ни менее, как только три нуля были забыты в выражении длины земного экватора! Внезапное воспоминание осенило Мастона. Он вспомнил, что это случилось как раз в начале его работы, когда он заперся в своем кабинете в Баллистик-коттедже. Он ясно помнил, что, взяв мел, четко вывел на черной доске число 40.000.000. В эту минуту раздался нетерпеливый звонок телефона… Мастон оставил работу и подошел к телефонному аппарату… Обменявшись несколькими словами с миссис Скорбит, он хотел уже вернуться к доске. Раздался сильный удар грома, молния сшибла его с ног и откинула доску к печке… Поднявшись с пола, он принялся за работу и прежде всего хотел восстановить число, которое оказалось наполовину стертым… Едва он успел написать 40.000… как раздался опять телефонный звонок… Очень возможно, что когда он второй раз вернулся к доске, то тут-то именно, и забыл приписать три нуля к числу, выражающему окружность Земли.

Да, иначе и быть не могло. Единственная виновница ошибки — миссис Скорбит! Не помешай она ему в ту минуту, он, весьма возможно, не получил бы удара от электрического разряда! И молния не сыграла бы с ним такой подлой шутки!

Можно себе представить, какой это был удар для Еванжелины Скорбит, когда Мастон сообщил ей обстоятельства, при которых совершена была ошибка. Да, несомненно, она одна была виновата во всем!.. Из-за нее Мастон считал себя опозоренным до конца дней своих, которых осталось ему, вероятно, прожить немало, так как члены Пушечного клуба умирали не иначе, как столетними стариками.

После этого разговора Мастон убежал из гостеприимного особняка. Он вернулся в свой Баллистик-коттедж и здесь, шагая из одного угла кабинета в другой, повторял:

— Теперь я уж более ни на что не годен на свете!..

— Даже и на то, чтобы жениться? — спросил робкий взволнованный голос, в котором слышались слезы.

Это была Еванжелина Скорбит; в отчаянии она последовала за Мастоном в его коттедж.

— Дорогой Мастон…

— Ну, хорошо! Согласен!.. Но только с одним условием: я больше никогда не буду заниматься математикой.

— Мой друг, я и сама всей душой ненавижу ее! — поспешила успокоить его вдова.

И миссис Еванжелина Скорбит стала миссис Мастон.