Вверх тормашками в наоборот-3

– Хочу, чтобы мы объединились, сынок. Ты да я. Сжали в кулаке весь Зеосс. Встряхнули устои. Стали богами.

– Ты болен, – Геллан смотрел устало. – А я не хочу быть богом. Хочу остаться собой.

Странный тип выгнул бровь и язвительно улыбнулся. Он не верил.

– Я жалею, что поздно узнал о тебе. Ты не получил должного воспитания. Не знал правильной жёсткой руки, которая бы выбила из тебя дурь и научила быть драконом.

– Не переживай так сильно, человек, называющий себя драконом, – Геллан почувствовал, как растёт и ширится внутри холод. – Рядом со мной были те, кто с лихвой восполнили недостаток твоей твёрдой руки и пытались выбить из меня дурь.

– Раз не выбили, значит плохо старались, – мужчина спрятал глаза под тяжёлыми веками, но по тусклому блеску, что прорывался из-под ресниц, Геллан видел: странный тип наблюдает за ним.

– Чересчур старались, – произнёс медленно, пытаясь совладать с ледяным дыханием. – Преувеличенно. Жаль, ты не сможешь поблагодарить того, кто занял твоё место воспитателя. Я убил его, когда пришёл срок.

– Слабак! – фыркнул его собеседник. – Умирает тот, в ком не хватило ума выжить.

Он открыл глаза резко. Смотрел холодно и тускло. Зелень его взгляда впитала цвет болотных мхов.

– Не делай этого, сынок, – предупредил и показал в раскрытых ладонях белёсые вихри. Прочертил в воздухе медленно знак и пробормотал под нос нечто неразборчивое. Но Геллан его понял.

– Маг, – выдохнул несильно. Кристаллы инея осели на полу.

– Маг, – подтвердил незнакомец с мрачной весёлостью. – И тебе не тягаться со мной, сынок. Не дорос ты. Не выучился вовремя. Поэтому слаб сейчас.

Его отец тоже маг – отстранённо, где-то на краю сознания промелькнула мысль, но никак не связалась с тем, кто показывал своё жестокое превосходство.

– Может, ты назовёшь своё имя? – спросил, заранее зная ответ.

– Всему своё время сынок. А тебе остаётся только подумать и принять правильное решение. Либо ты идёшь со мной, и мы ставим на колени Зеосс, либо… – маг показал большие жёлтые зубы – оскалился, как зверь. – Либо лишишься всего, что тебе дорого. И я не шучу. Не пугаю. Груз не груз, сестра не сестра – мне нет разницы. И кучка гайданов, что пошли за тобой, тоже развеются пылью, превратятся в ничто. Подумай. Взвесь. Реши. И те, кого ты ценишь, будут счастливы. У тебя есть сутки.

Он хлопнул в ладоши – и четыре дюжие тени шагнули через порог, чтобы забрать Геллана с собой. Сутки – больше, чем ничто. За сутки многое может измениться. Геллан знал только одно: маг лгал. В его планы не влезали ни Дара, Небесная девочка, ни Мила, маленькая сестрёнка, ни все те люди, которые доверились Геллану и отправились в путь.

Дара

Меня не стали связывать. Заперли в пустой хибаре. Дали воды и еду. Даже камин растопили. Я смогла умыться и разодрать спутанные волосы. Снять верхнюю одежду и вытянуть усталые ноги. Я хотела бы бежать и найти Геллана. Хотела бы помочь ему. Но от слабости не сделала и нескольких шагов.

Могла только сидеть и пялиться в бревенчатую стену. Здесь дома не из мейхона. И не из камня. И не из карка. А из обычных гладко обтесанных брёвен. И мозг устало рисовал мою далёкую родину, заброшенный в лесу скит, где нет никого, кроме кучки сумасшедших фанатиков.

Я даже волноваться толком не могла: отупела от пустоты, что обволокла меня со всех сторон. Кажется, я задремала, осоловев от еды и тепла, но сразу очнулась, как только Геллана втолкнули в распахнутую настежь дверь.

Он выглядел так, словно ему на десять лет больше. Горькая складка у рта. Резкая чёрточка между бровями. И глаза, как у древнего старца. Не усталые, а горькие.

– Всё плохо, да? – спросила, вглядываясь в его красивое лицо.

– Всё будет хорошо, Дара, – ответил он машинально, сел на лавку и опустил плечи.

– А у нас есть вода и еда, – улыбалась я, пытаясь спрятать поглубже слёзы, но чувствовала: они близко, от них жарко, а веки горят так, будто внутрь песка насыпали. – Можно умыться. И погреться.

Я крутилась юлой, доставала тарелки, суетилась.

– Сядь, Дара, – горячая ладонь накрыла мою руку, и я застыла, сникла, понимая: судьбу не обманешь, если старательно будешь делать вид, что всё хорошо. – У нас есть сутки. Давай просто проживём их, не гадая, что будет дальше.

Не знаю почему, но после его слов стало спокойнее. Может, он как-то повлиял на меня, а только не хотелось ни плакать, ни метаться, ни искать выход. Я лишь заметила вскользь:

– Может, не стоит сидеть, сложа руки?

Геллан лишь плечами пожал. Подошёл к узким окошкам и провёл рукой. За ладонью потянулись зелёные искры и дымчатые нити.

– Магия, – пояснил он. – Нам не выбраться никак. Хоть головой бейся, хоть двери плечами выбивай. Нас даже охранять не нужно – запечатаны, пока не придёт тот, кто замуровал нас здесь. Или тот, кто сумеет снять чары. Но если учесть, что мы в заброшенном селении, а помощи ждать неоткуда, вряд ли стоит надеяться на случай. Только на Обирайну, которая мудра и дальновидна.