Вверх тормашками

Вероника уже вытирала последний из ее столов перед закрытием бара. Видя, как она вертит задом в такт «Дикси-Чикс», Куп моментально впал в то же отвратительное состояние, в каком пребывал весь вечер.

Это явилось большой неожиданностью. Многократно размышляя о своем ненормальном влечении к Веронике Дэвис, он с методичным педантизмом, принесшим ему признание в разведке, решил сделать гигантский ответный ход. Твердое намерение держаться на расстоянии от этой женщины было правильным решением. И до сегодняшнего вечера все шло просто замечательно. До того момента, пока она своей танцующей походкой не вошла в бар. В облегающих джинсах, в узком джемпере слишком неплотной вязки, чтобы считаться джемпером. Тонкая шерсть облепляла ее грудь, самую соблазнительную и маленькую грудь, какую Куп когда-либо видел. И в довершение к этому — как соль на раны — ложбинка, мелькающая туда-сюда в глубоком вырезе. Она была до того привлекательная и нежная, что от одной мысли о ней даже сейчас, когда она благополучно выпала из поля зрения, Куп был вынужден опускать руку, дабы незаметно привести себя в порядок.

Он отвел взгляд от покачивающихся маленьких ягодиц и тупо уставился на бумажку со счетом в своей руке. Проклятие! Совершенно непонятная вещь. Обычно его привлекала женская грудь, достаточно большая, чтобы ее обхватить двумя руками с расставленными пальцами. Но грудь Ронни, точно два маленьких кекса из формочек, поместилась бы не то что в пальцах, но даже в одной ладони. Однако ему хотелось смотреть на нее, трогать, и это желание было так сильно, что становилось практически осязаемым.

Куп облизнул губы и нахмурился, потому что, кроме того, он хотел вкушать ее грудь. Его мысли были нарушены тревожным голосом Сэнди.

— У меня не сходится касса или что-то еще не так? — сказала она.

Только тогда Куп осознал, что смотрит отсутствующим взглядом на ее выверенный счет.

— Нет, все прекрасно, — заверил он официантку, хотя знал, что она вполне могла ошибиться. Правда, Сэнди еще никогда не всучивала ему неправильных счетов. И если даже на этот раз, по странной прихоти судьбы, произошла ошибка, Куп готов был сам покрыть разницу. Он просто хотел, чтобы скорее закончился этот злосчастный вечер.

— В какой-то момент мне показалось, что вы очень недовольны.

— Я просто думал о чем-то другом, — сказал Куп. «О том, как выключить ум из этого проклятого полета фантазии». Он выдавил из себя слабое подобие привычной непринужденной улыбки. — Почему бы тебе не пойти домой, Сэнди?

Он понял свою ошибку, как только произнес эти слова. С уходом Сэнди он останется наедине с Вероникой. Но не успел он отозвать свое предложение, как официантка уже одарила его сияющей улыбкой:

— Спасибо! — Путаясь в ворохе ткани, Сэнди сорвала с себя фартук и затем схватила пальто и сумочку. В следующий миг Куп только успел увидеть качнувшуюся дверь, которая шлепнула женщину по заду и закрылась за ней.

Сделав глубокий вдох, он медленно выдувал из легких воздух с каменным лицом и по-прежнему не замечал Веронику, заканчивавшую работу в своем секторе. Она опрокидывала стулья ножками вверх и укладывала на столы. Куп скрежетал зубами, слыша, как она напевает вместе с музыкальным автоматом. Вот разошлась! Мало того что нарядилась, как секс-бомба, так еще вдруг превратилась в мисс Обаяние. Куда девалась ее обычная холодная сдержанность, делавшая ее реальным олицетворением принцессы? Ах, как бы это могло сейчас помочь мужчине! А это фальшивое пение напропалую? Она пела, совершенно пренебрегая тональностью.

Куп видел, с каким воодушевлением она общается с посетителями. Вероятно, ее веселое настроение как-то было связано с тем, что случилось до ее прихода на работу. Он частично слышал, что Вероника рассказывала Мариссе о том, как наряжались Лиззи с Дессой. Куп старался об этом не думать, потому что она говорила о девочках с такой задумчивой грустью, что в тот момент у него защемило сердце.

Проклятие! Здесь было так душно. Куп запустил обе руки в волосы и провел по голове, упершись пальцами в затылок, пытаясь размять тугие узлы мышц. Ему хотелось уйти отсюда на волю, где можно было бы свободно дышать. Он должен был привести в порядок свои мысли. Немного холодного, бодрящего воздуха могло решить дело. Все, что от него сейчас требовалось, — это продержаться еще пять минут. Однажды в пустыне он терпеливо пролежал за песчаной дюной семь часов, выжидая, пока можно безопасно продолжить разведку. Отчего же так трудно пробыть здесь какие-то паршивые пять минут?

Вероника закончила уборку своего рабочего места и, положив руки на поясницу, потянула усталые мышцы спины. Это был длинный, хотя и довольно забавный вечер. Она вдруг ощутила, что из нее вышел весь пар, двигавший ею в этот вечер.

Ее попытки заявить о себе перед Купом потерпели полный крах, и сейчас у нее было единственное желание — сдать кассу и отправиться домой спать. Или, если удастся прободрствовать достаточное время, понежиться в своей старой ванне. Как приятно было бы полежать минут пятнадцать в горячей воде!