Ввысь к небесам

Совсем немного пожили в мире и согласии супруги Андрей и Ксения. Андрей был певчим придворного хора. Он умер внезапно, не успев приготовиться к смерти. То есть не причастился, не исповедался. Такая смерть потрясла его набожную жену. И не просто потрясла, а изменила всю ее жизнь.

В день похорон родные и знакомые супругов решили, что Ксения от переживаний из-за потери мужа сошла с ума. Она шла за гробом в одежде мужа, в камзоле и кафтане, в брюках и сапогах. На голове был картуз. Она кланялась всем и благодарила, что пришли проводить в последний путь его жену.

— Ксеньюшка моя кончалась, будет мирно почивать на кладбище, а я, грешный, остаюсь с вами, — удивляла она окружающих.

И в последующие дни тому, кто пытался заговорить с нею, она отвечала: «Андрей Федорович не умер, а стал Ксенией, а Ксения давно умерла».

Многим казалось: она сумасшедшая

Часть дома около церкви Апостола Матфея в Петербургской стороне, который снимали супруги, занимала одна благочестивая вдова, Прасковья Антоновна. Она была в дружбе с Ксенией и стала ее утешать. Но и ей не открыла Ксения того, что она не повредилась рассудком, как думали все, а что все так и есть: она Андрей Федорович, а «умерла Ксеньюшка».

— Как же ты будешь теперь жить?

— Да что уж говорить, матушка! Похоронил я Ксеньюшку, и мне уж ничего не надо. Дом я дарю тебе, только ты бедных пускай, а все наши вещи раздай. А сколько у нас денег было, я все их в церковь снесу, попрошу молиться за рабу Божию Ксению.

^{Блаженная Ксения Петербургская. Икона}

Прасковья Антоновна упрашивала ее оставить хоть часть денег: ведь надо же на что-то кормиться. Но Ксения отвечала: «Господь питает птиц небесных, а я не хуже птицы. Пусть будет на все Его святая воля»,

Родня мужа обратилась к его начальству, прося подействовать на безумную Ксению, чтобы она не раздавала имущество. Ксения была вызвана на обследование врачей, которые заключили, что она совершенно здорова и имеет право распоряжаться своим имуществом, как ей угодно.

Блаженная Ксения раздала свое имущество, оставшись в мужской одежде, уйдя из своего дома. Тем, кто пытался заговорить с нею, как со Ксенией, она отвечала: «Ну что вы все про покойницу Ксению, разве она вам что плохое сделала?»

Мальчишки бежали за ней, дразнили. Одежда ее обветшала. Целыми днями она скиталась по улицам Петербурга, на обиды не отвечала, ее кротость и незлобие заставили людей относиться к ней как к человеку особому. Предлагали ей одежду взамен изорвавшейся, ботинки вместо совсем истлевших на распухших ногах. Но Ксения чаще не брала вещи, а если брала, то отдавала другим нищим. Сама стала одеваться либо в красную кофту и зеленую юбку, либо в зеленую кофту и красную юбку.

Днем она бродила по городу, а ночью выбиралась за город и проводила ночи без сна, стоя на молитве.

^{Церковь Смоленской иконы Божией Матери на Смоленском кладбище. Санкт-Петербург. Фото А. Денисенко}

Клала поклоны на все четыре стороны света. Тут присутствие Божие «более явственно», говорила она священнику.

Все дело в том, что Ксения не сошла с ума, не была безумной. Она взвалила на себя тягчайший крест юродства ради Христа. Такой подвиг можно свершить только с благословения. И оно у нее было. Она причащалась и исповедовалась. Только все это открылось уже после ее кончины.

Да и благочестивые люди стали замечать в поступках Ксении осмысленность действий. Она не брала милостыню от нехороших людей. Деньгами она брала только копейку, которую тут же отдавала нищим.

Ввысь, к небесам!

Каменщики, строившие собор Иконы Смоленской Божией Матери, приходя утром на работу, удивлялись: кто это наносил на строительные леса кирпичи? Причем столько, что хватало на весь рабочий день. На следующее утро история повторялась.

И поныне стоит на Смоленском кладбище собор Иконы Смоленской Божией Матери. Без преувеличения можно сказать, что почти к каждому кирпичу собора прикоснулись руки святой Ксении. Ночами она поднимала кирпичи на строительные леса. А ведь это очень тяжело даже для крепких мужчин.

Можно представить, как в стужу голыми покрасневшими руками Ксения набирает камни, несет их под ветром наверх, укладывает у растущих стен, крестится на все четыре стороны. Снова идет, снова поднимается. И так не одну, не две — сотни ночей. Конечно, такой храм крепче многих.

Со временем блаженную Ксению стали отличать все жители Петербурга. Извозчики и лихачи наперебой зазывали «Андрея Федоровича» проехать хоть немного. Продавцы просили взять у них любого товара. И извоз, и торговля шли после милости Ксении успешно.

Зайдя к купчихе Крапивиной, всегда ее радушно принимавшей, Ксения, провидя скорую смерть молодой хозяйки, сказала, уходя: «Вот зелена крапива, а скоро завянет». Эти слова вспомнили через несколько дней, когда Крапивина скоропостижно скончалась.

^{Храм в честь блаженной Ксении Петербургской. Медвежьи Озера, Московская область}