Вы еще живы, Такаяма-сан?!

Оттуда открывался чудный вид на чёрный столб дыма, идущего со стороны основного фасада. А ещё постоянно пыхало жаром. Я подозревал, что, в конце концов, эта самая крыша может сложиться внутрь, но пока этого не должно было произойти.

Положив Изао на безопасном, как я полагал, куске крыши, я ринулся к краю, где меня должны были заметить пожарные.

— Эй вы! — прокричал я, маша руками изо всех сил. — Снимите нас отсюда!

На этот раз мой план сработал, и меня заметили. Вот только я всё равно успел вдохнуть дым, который швырнуло мне в лицо внезапным порывом ветра. Я закашлялся, и у меня заслезились глаза. В какой-то момент я даже почувствовал слабость, но решил, что это не должно меня остановить.

Туда, где можно было нас снять, не опасаясь открытого пламени и дыма, не могла подъехать техника с лестницей, поэтому было решено растянуть натяжное спасательное полотно.

И вот тут прорвался один из очагов пожара совсем близко ко мне. Я едва сдержался, чтобы не прыгнуть прямо с Нисидой на руках. Но это, скорее всего, привело к тому, что мы бы оба поломались. Так что я снова задержал дыхание и отправил механика в полёт с крыши.

Поймали они его нормально, но из-за того, что человек был без сознания, замешкались с тем, чтобы снова растянуть полотно.

«Давайте! Быстрее! — рычал я про себя, понимая, что уже практически ничего не вижу из-за едкого дыма, окутывающего меня. — Ну!»

— Прыгай, — наконец, раздалось снизу.

Но я уже не мог сдерживаться, поэтому вдохнул отравленный воздух. Но сознание потерял уже в полёте, даже успев увидеть пламя, вырвавшееся из окон третьего этажа.

Как приземлялся, не помню. Возможно, пробыл в отключке пару минут, потому что, когда меня привели в чувство, я увидел над собой обожжённое лицо Кэйташи, увенчанное частично сожжённой шевелюрой.

— Жив, Такаяма-кун? — сказал он коротко и усмехнулся, похлопав меня по плечу. — Я переживал за тебя.

— Я за тебя тоже, — ответил я, понимая, что это происшествие сильно сблизило нас двоих. — Как там Нисиду-сан?

— Пытался отравится, — разведя руками, ответил начальник горящего участка. — Но неправильно подобрал препараты.

Неизвестно почему, но эта фраза нас обоих ужасно развеселила, и мы принялись хохотать, ловя на себе обескураженные взгляды коллег и пожарных. И это веселило нас ещё больше.

— Ты домой или в больницу поедешь? — спросил меня Кэйташи, когда мы успокоились. — Наглотался дыма, лучше бы почиститься.

Я хотел ответить, мол, что я там в этой вашей больнице не видел, но потом снова обернулся на горящее здание и подумал, что меня устранить куда проще будет именно дома. Вдалеке от ненужных глаз, так сказать. А затем вспомнил ещё один немаловажный факт.

— Изао в ту же больницу отправят? — спросил я, глядя на старшего инспектора, который, несмотря на то, что пострадал и он сам, и его участок, выглядел ужасно довольным. — Под охраной?

— Правильно мыслишь, сынок, — кивнул мне Кэйташи. — Охрана у вас будет, у обоих, но за ним всё равно нужно будет присматривать.

— Тогда в больницу, — ответил я, чем заслужил уважительный поклон от подтянутого японца. — А ты-то сам?

— А, — он махнул рукой. — У меня и нет ничего толком. Так, ерунда, пару ожогов. Уже обработали, — и он приложил указательный палец к губам.

Значит, что-то задумал, о чём пока не стоит говорить вслух. Нас могли подслушать.

— Больница специализированная, для полицейских, — на что-то намекая, проговорил мне Кэйташи. — Там лечат представителей и других спецслужб.

— Хорошо, — кивнул я, радуясь, что не будет обычных нудных больных. — На связи.

— Разумеется, — ответил Кэйташи и похлопал по каталке, на которой я лежал.

После этого меня загрузили в фургон и повезли в больницу. По дороге я думал, о чём пытался мне намекнуть старший инспектор? Ладно, полагаю, я это пойму сам. Либо жизнь мне покажет. По крайней мере опасности я никакой не чувствовал.

«С другой стороны, — подумал я, — чувство опасности могло и притупиться. Не каждый же день на тебя то с отвёрткой кидаются, то приходится с крыши горящего здания прыгать».

В больнице меня встретил улыбчивый доктор с небольшой бородкой, что у японцев было не сильно распространено, и в очках.

— Здравствуйте, Такаяма-сан, меня зовут Омори Тэтсуя. Я — ваш лечащий врач, — он поклонился мне, а я мог только кивнуть головой, потому что до сих пор лежал на каталке. — Отравление угарным газом и продуктами горения? — он не спрашивал, а, скорее, уточнял, читая написанное в сопроводительном документе. — Ага, понятно. Как сейчас себя чувствуете?

— Да вроде бы ничего, — я попытался пожать плечами, но вышло странно. — Но я ещё не вставал на ноги, поэтому не могу оценить на все сто процентов.

— Сейчас в палату приедем, и попробуете, — сказал мне доктор, по-прежнему улыбаясь. — Там со всех сторон есть специальные поручни, так что удержитесь, если голова закружится. А для начала я посмотрю, как ваше самочувствие.

— Хорошо, спасибо вам, — ответил я, думая только о том, что мне сейчас было важно. — Там со мной ещё человека привезли…