Вы хотели войны? Вы ее получите!

– Что вы хотите от меня? – заныл Игорь, с ужасом ощутив своим вдруг уменьшившимся сердечком, что вот так вот внезапно пришла пора расплачиваться за все свои гадкие дела.

– Говори адрес, где брал наркоту для Лены, может, прощу, – продолжал Иван исполнять свою роль прокурора-палача. Не сильно и старался, потому как единственный «подсудимый» фальши не замечал, да и вряд ли пытался бы делать замечания.

– Я не помню, – почуяв надежду на спасение, тоскливо соврал Игорь. Может, покуражатся, да и отпустят. Неизвестно, что было хуже: сдавать адреса и явки наркоторговцев или сейчас вот тихо закончить жизнь под березками. Система за измену карала безжалостно. Приговоренного «втыкали» в ведро с цементом, везли к ближайшей реке или водоему. По пути предатель намертво застывал, как кактус в горшке. И бывшие коллеги по цеху собственноручно отправляли его в последний путь. Усовершенствованный сицилийский вариант. Вся это жуткая процедура снималась на видеокамеру и потом демонстрировалась «пешкам» в воспитательно-профилактических целях.

– В лес! – повторил Иван.

– Ну, хорошо, я скажу, – решил побороться за жизнь Игорь. – Только...

Иван перебил:

– Ты приведешь нас в адрес и сам позвонишь.

– Вы кто – милиция? – все хотел выяснить Смердин.

– Хуже... – ответил Иван.

Уточнять Смердин не отважился.

* * *

«В адрес» приехали, когда уже стемнело. Девятиэтажка светила теплыми желтыми окнами. Пленнику еще раз напомнили о «кодексе чести», по которому членам группы предоставлялось право казнить за нарушенное слово. Любого... Задавать уточняющие вопросы о странном и жестоком «кодексе» Игорене не хотелось. Состояние его было близким к нереальности, будто дозу недовлупил.

Корытов вылез из машины, чуть ли не под руки принял парня.

Сергий остался в машине.

– Веди к подъезду! – приказал Родин. – Как звать барыгу?

– Валерик! – ответил пленник.

– Валерик! – передразнил Родин. – Все тут у вас сюсюкающие! Будете у нас все по фамилиям. В одном месте, рядком.

Они поднялись на нужный этаж, Игорь постучал в дверь.

– Валерка, это я, Игореня.

За дверью было тихо. Ощутимо чувствовалось, что хозяин мнется у двери, изучает пространство в глазок.

Наконец послышалось:

– Чего тебе?

– По делу, – сдавленно отозвался Игорь, сразу пояснив. – Тому самому.

– Ты ж завязал... – Валерик не торопился открывать дверь, пытаясь интуитивно понять, насколько врет незваный гость. Игорек врал всегда, по любому поводу и без повода, всегда был в полной готовности кинуть или развести, разумеется, по мизеру, по мелочевке.

– Значит, развязал, – нетерпеливо произнес Игорь. – От развязки не уйдешь.

Дверь едва приоткрылась.

– Давай бабло... – едва различимо произнес «пароль» хозяин.

Корытов, пригнувшийся на корточках, разогнулся, будто пружина, как тараном, двинул Игоря в проем, ввалился вслед за ним.

– Держи!

Вслед неторопливо вошел в квартиру Иван, за ним – Вздохов, закрыл дверь.

– Гони наркоту, падаль, быстро, все дозы! Где бабло прячешь? – без предисловий начал Корытов.

Подключился Вздохов:

– Где паяльник, ищите утюг! Быстро сюда!

– Давай, пока в ванну кипяток налей, – распорядился Иван.

Вздохов тут же открыл кран в ванной.

Барыга убийственным взглядом посмотрел на предателя, тот виновато отвел глаза.

Деваться Валерику было некуда. Налетчики в масках явно никуда не торопились, ванна с шумом наполнялась горяченной водой, а какие еще методы у них есть в арсенале, можно было только с ужасом представить. Валерик, судорожно вздохнув, поплелся к тайнику, устроенному в спинке дивана, отодвинул неприметную задвижечку, достал пакет с долларами.

Оценив пачку, Иван швырнул ее в сумку.

– Это все?

– Да! – соврал барыга. – Большую часть валюты он хранил в банковской ячейке, не доверяя никаким банкам со всеми их выгодами и процентами.

– Теперь давай наркоту вытаскивай! – продолжил распоряжаться Иван. Барыга замялся. Он думал отделаться деньгами, но налетчики оказались совсем без совести и чести. Подлец Игореня навел отморозков. Откуда они свалились, передельщики-беспредельщики, под себя рынок подгребают... И, приговаривая про себя «капец тебе, Игореня», он стал показывать тайники с «герычем», желая одного – не озлобить бандюков, да и остаться в живых. Да много товара он на дому и не хранил. Поставщики работали безотказно, как в фирме «товары на дом». Провел на балкон, где прятал пакетики в массивном люке, сваренном из двух листов, на кухне – в фальшбатарее, в коридоре – в тайнике за щитком. Он расставался с пакетиками – дозами, прикидывая, сколько ему придется отрабатывать, откупаться, чтобы компенсировать потери.

Но что более всего потрясло барыгу, отмороженные пришельцы на его глазах все пакетики с белым порошком высыпали в унитаз.

– Кто «герыч» тебе поставляет, посредник хренов? Только не говори, что сам сварганил. Это – афганский героин... – продолжал давить Иван. И будто не он задавал эти вопросы, а кто-то другой холодный, равнодушный человек, у которого была отпущена мера времени: год, три года или, может быть, месяц, или же всего лишь день, чтобы принять решение, после которого в жизни откроется новый свет или тьма.