Вы хотели войны? Вы ее получите!

Три журналиста и три оператора снимали и комментировали, как пожарные тушили дом, а милиция и следователи деловито осматривали трупы, мешки с героином…

С одной стороны, эти чертовы «мстители» сделали работу за правоохранителей: преподнесли на блюдечке с голубой каемочкой крупнейшую партию афганского героина, под жвах ликвидировали наркобанду… А с другой стороны – трупы, четверо только во дворе, а сколько еще в доме – неизвестно, под естественную убыль не спишешь…

Все ждали приезда высокого начальства. Журналистов пока терпели, потому как один из них, Газюк, сообщил в милицию о готовящейся акции…

* * *

Чудом уцелевший боевик, которому судьба дважды отвела смерть, вторично – благодаря христианскому богу и отцу Сергию, стоял, как солдатик, навытяжку в апартаментах Мирзы. Хозяин сидел, развалившись в кресле, бешенство переполняло его.

– Ну, рассказывай, зайчик, как ты убегал? – с завораживающей теплотой произнес Мирза.

– Не убежал бы – там лежал, – хмуро ответил боевик.

– Уж лучше бы там, за что я тебе деньги платил, любезный?

– Хозяин, я виноват… Когда эти отморозки уехали, я вернулся, заскочил в дежурку, там еще не горело, забрал диск с записью камер видеонаблюдения. Вот он.

Он положил диск на столик перед Мирзой.

– Молодец… Включай. Мирза.

Парень включил диск через компьютер, на мониторе появились налетчики в масках. Мирза приник к экрану. Зрелище покруче любого триллера: штурм базы, расстрел боевиков. Налетчик орет в коридоре: «Мочим всех подряд!»

Мирза взвился:

– Вы все – чмушники… Копеечная пехота. А вот они – настоящие мужчины! – глаза Мирзы сверкали. – Это спецназ! Они все – бывшие спецназовцы.

Он нажал кнопку прямой связи.

– Хабиб, зайди!

Хабиб, как джинн, появился сию минуту, учтиво сложил пальчики на пузе.

– Слушаю тебя, Мирза.

Мирза кивнул на экран.

– Найди мне хоть одного спецназа и приведи сюда ко мне на ковер. Все наши источники, всех на уши подыми, любые деньги пообещай.

* * *

Август 2008 года. Центральное региональное управление по борьбе с организованной преступностью. Москва.

Скандально-показательная, жестокая, чрезвычайно-беспрецедентная акция по уничтожению наркобазы с ее живой «начинкой», снятая во всей красе тремя телекомпаниями, транслировалась на многих телеканалах и стала самой главной новостью не только в России, но и на зарубежных телеканалах.

На следующий же день после серьезной накачки на утреннем совещании в Министерстве внутренних дел России, начальник оперативно-розыскного бюро полковник милиции Никита Майоров поехал в свой ЦРУБОП. Договорились срочно встретиться с коллегами из Управления федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков по Центральному федеральному округу в том же составе, – начальником оперативно-розыскного управления Василием Хабаровым и старшим опером по ОВД Степаном Григорьевым.

Хабарову тоже было не сладко: получил «по черепу» от своего руководства.

– Нам приходится констатировать, – развел он руками, – что все наши оперативные разработки разрешаются «летальным» исходом – благодаря этим «неуловимым народным мстителям»… Григорьев, ты все уже строительные специальности освоил?

– Еще не все, – ответил скромно Григорьев.

– Ну, и чего накопал? – недовольно спросил Хабаров.

– Я там больше по выносу мусора, – уклончиво ответил Григорьев.

На самом деле, дав крепкого пинка бригадиру, Степан, естественно, туда больше и не возвращался. А решил посвятить время семье, тем более государство задолжало у него на сверхурочных не один месяц его казенной жизни.

А на совещании так ничего конкретного и не решили. Тем более уголовные дела о таинственных поджогах, соединив их, взяла на расследование Генеральная прокуратура Российской Федерации.

Пять тысяч юных экстремисток, попирающих тоскливые законы «предков»

Родин решил отоспаться на новой квартире, которую снял, заплатив хозяину щедрый задаток. Он строго-настрого запретил ребятам без нужды выходить на связь. Изъятые деньги, а в сумке оказалось около миллиона долларов, он поделил на восемь равных частей, включая «отбывающего заключение» Приходько и вдову Грини Шевченко, которой постоянно, как закон, шла доля из «эксов».