Вы хотите стать звездой?

Провал я перенес плохо и тут же принялся срочно искать что-то другое; в итоге решил выступить с новым номером Измайлова. Только поспешишь — людей насмешишь. В середине номера наскоро выученный текст напрочь вылетел у меня из головы! Я убежал со сцены в слезах... А Измайлов тогда был мифический персонаж. Он сам не читал свои творения, но все знали, что такой человек есть. Особенно потрясающим был «Ералаш», который сняли по его рассказу. О том, как говорят современные дети, его тогда все помнили наизусть: «Привет, Витек! Как дела?» — «Клево. Вчера один шкет...» — «Кто?» — «Парень такой, нос у него в виде шнобеля...» — «В виде чего?» — «Ну, рубильник такой, в виде паяльника...» Взрослый, не понимающий вначале, что ему плетет Витек, наконец, осознает стиль подростковой речи и сообщает, что отрывок из Н. В. Гоголя «Чуден Днепр при тихой погоде...» на языке «бзике» звучал бы примерно так: «Классный Днепр при клевой погоде. Когда, кочевряжась и выпендриваясь, катит он сквозь леса и горы клевые волны свои. Не гикнется! Нет! Не накроется! Вылупишь зенки, откроешь варежку и не шаришь, пилит он или не пилит. Редкая птица со шнобелем дочешет до середины Днепра, а если дочешет, то так гикнется, что копыта отбросит».

Если прочитать такое со сцены — ты герой! Но как расставить все паузы, если видеомагнитофонов не было, а бумажные записи не сохраняли интонацию? Поэтому профессия разговорника давалась сложно, и победы в ней не были гарантированными. И пусть на руках у меня был такой козырь, какого не имел никто, его оказалось недостаточно, чтобы стать звездой.

Так что, будучи ребенком, нормально развитым, к идее стать артистом, я потихоньку охладевал. Очень уж много минусов. К тому же тогда существовала только государственная эстрада и «звезды» назначались сверху. А тебя, как начинающего, могли просто приписать к какой-нибудь филармонии, и ты там получал бы на порядок меньше, чем зарабатывали на заводе студенты. И что толку, если ты умеешь пилить на скрипке, окружающие даже не будут считать тебя артистом. Потому что Артист — тот, кого все знают! Когда еще ты таковым станешь, и станешь ли вообще. Андрей Миронов рассказывал в интервью о начале своей карьеры. Он шел по подъезду, а мужики там разливают водку. «Будешь?» Он помялся: «Ну, давайте». Выпили, закусили. И его спрашивают: «А ты кем работаешь-то?» — «Я? Артистом». — «Ну, не хочешь — не говори». Никто даже поверить не мог, что с артистом можно пить водку в подъезде, общественное мнение поднимало их очень высоко.

Заранее решить для себя, что способен прыгнуть выше головы, никто не может. А быть нищим неизвестным актеришкой... нужна ли кому-то такая «интересная» жизнь?

...Но может, и хорошо, что детские мечты остаются только мечтами, если мы видим, что не способны преодолеть преграды? Зачем биться головой об стену? Что вы будете делать в соседней камере? Примерно так сказал Лец. Можно заняться массой других вещей, которые вам подходят и дадут неплохой результат. Только делая то, что у вас получается лучше всего, вы станете первым в своей области. Я лично после школы, поняв, что ловить в искусстве мне нечего, надолго отодвинул идею о славе и пошел сразу в два скромных, но очень достойных вуза. Правда, ни одного не закончив, попал в армию. И... не жалею об этом. В любом случае то, что с нами происходит — это на-копление опыта. Армия, тюрьма, эмиграция и вузы — учат нас лучше понимать других людей. Тех самых, с кем артист или певец должен найти общий язык.

...Ну а ко дню моего славного возвращения из вооруженненьких сил, ситуация в стране резко изменилась. Я ходил по родному городу и видел, что безработные артисты стали на улицах петь, читать стихи, танцевать, а это означало, что, наконец, деньги можно зарабатывать и искусством. Мир, к которому я не был равнодушен, вдруг неожиданно открылся: я учуял «ветер перемен». Это все меняло и возвращало меня к тому, чем заниматься хотелось, наверное, больше всего: шоу-бизнесом, который только стал определяться как понятие. Мне всегда хотелось славы и денег. Точнее даже, только денег и чтобы ничего не делать. Инструментом в деле обогащения должна была стать слава,  и я решил, пришло время связать себя с эстрадой! Тут же определился и с профессией: режиссер! Это человек свободный, сам выбирает, что и с кем ему делать. Не то что артист: существо подневольное, часто не востребованное. Неизвестно, дадут ему роль или нет, напишут для него монолог или нет. К тому же режиссер, если захочет, легко переквалифицируется в артисты. И с такими мыслями я поступил в институт имени культуры на отделение режиссуры массовых праздников и театрализованных форм досуга.

* * *

— Уважаемые дамы и господа, не толпитесь, пожалуйста! Купюры достоинством свыше ста рублей просьба складывать в несколько раз, чтобы они занимали меньше места! — громко орал я, стоя на улице.