Читаем Вы найдете это в библиотеке полностью

Нет… правда. Я, возможно, просто делал вид, что не замечал этого.

Она решила открыть интернет-магазин, стала ходить на компьютерные курсы. Она активно задавала вопросы Моги-сенсей. Я прекрасно понимал, что это не просто «мечты, в которых она витает», это реальность, в которой она твердо стоит на ногах. Из-за того, что я мужчина и я старше, из-за какой-то дурацкой гордости я просто старался этого не замечать.

— Если использовать краудфандинг только для сбора средств, то ничего не получится. Ведь неизвестно, удастся ли набрать столько, чтобы открыть бизнес. Но это прекрасный инструмент для рекламы. Нужно увлечь своими идеями, чтобы тебе стали доверять. Когда человек без опыта говорит от чистого сердца, без прикрас, его слова находят отклик в сердцах остальных. Когда откроешь магазинчик, наверняка те, кто поддержали твой проект, с удовольствием придут как покупатели.

Слушая Хину, я чувствовал, как сильно стучит сердце.

Хотя мы все еще говорили о мечте, мы внутри этой мечты были вполне реальными.

— Как-то мне трудно сдержать волнение… — сказал я, прижав руки к груди, после чего Хина радостно схватила меня под локоть.

— Вот оно! Это волнение доказывает правильность твоего выбора лучше, чем все рассуждения!

Я вдруг остановил взгляд на маленькой бутылочке, стоявшей у Хины на краю стола, и вспомнил слова Ясухары о том, что важно.

В бутылочке лежало красное стекло, которое было для Хины важным.

В тот день, когда мы встретились на море, я нашел его и отдал Хине. А потом мы увиделись на выставке.

Все будет хорошо. У меня обязательно получится. Я почувствовал, как во мне зарождается уверенность.

Именно. Ведь я не упустил… судьбоносный момент.


В понедельник меня вызвали в кабинет директора.

Я ожидал либо снижения зарплаты, либо понижения в должности, либо — в худшем случае — увольнения.

Потерять работу в компании, как только решился на параллельную карьеру, — это совсем не смешно.

Однако директор, увидев меня, принялся извиняться с большим тактом:

— Прошу прощения, что Мия создала столько проблем. Извините, пожалуйста.

Он говорил о Ёситаке.

— Мне в пятницу сообщили из отдела кадров. Я расспросил Мию, она повторила и мне то же самое, но в субботу мы встретились на гольфе с Табути…

— С Табути?

— Да, он был очень сердит, говорил, что вы такое ни за что бы не сделали. Сказал, что нет такого сотрудника, кроме вас, которому бы настолько доверяли и в других отделах.

Я был удивлен и смотрел на него широко открытыми глазами. Табути. Ведь он же знал, что Ёситака — племянница директора.

— Я удивился. С Табути мы знакомы с незапамятных времен, но такое выражение лица я видел у него впервые. Поэтому я еще раз допросил Мию с пристрастием. Она во всем призналась.

Хина была абсолютно права.

Директор доверяет Табути, а Табути — мне… Это мир держится на доверии.

Ёситака взяла один выходной, а на следующий день с виноватым видом появилась на работе.

Подойдя ко мне, она коротко извинилась:

— Прошу прощения.

Она даже не смотрела мне в глаза. Уставившись в пол, она склонилась в низком поклоне, на что я ответил:

— Забудем.

И все.

Когда Ёситака ушла с поручением, Табути сказал мне:

— Урасэ, ты слишком легко ее простил. Она, наверное, тебе за спиной язык показала.

Я рассмеялся.

— Да нет, она не бросила работу, не сбежала, а пришла как положено. Наверное, и она по-своему переживает. Поэтому я попытаюсь в будущем верить в нее.

— Ну ты даешь! — пробормотал Табути.

Я протянул ему три листа бумаги.

— Вот здесь инструкции по новому приложению. Я собрал все моменты, которые могут вызвать у вас сложности.

— Что? Вот это да! Благодарю.

Увидев инструкции, которые я для него написал, Табути с восторгом закивал. Теперь и он сможет работать без помех, и мне не придется отвлекаться на его вопросы.

Для нас обоих это эффективное решение.

Сначала мне нужно упорядочить свои дела в фирме. Не заниматься бесполезными переработками. Это станет первым шагом подготовки к параллельной карьере.

Поддразнивая меня, Табути сказал:

— Ой, Урасэ, как-то у тебя даже выражение лица изменилось. Раз такое дело, может, сегодня сходим выпить?

— Нет, я сегодня должен уйти вовремя.

Я договорился о встрече с Насудой. Расспрошу его о том, где лучше снимать помещение для магазина, что сейчас происходит на рынке недвижимости, о внутренней отделке.

Хина тоже связалась с Моги-сенсей. Он обещал оставить контакты тех, кто продает минералы.

Мы начали действовать, разматывая невидимые нити, которые вдруг появились.

Задач впереди стояло очень много, и я решил больше не использовать отговорку «У меня нет времени».

Буду думать о том, что я могу сделать в «то время, которое у меня есть».

И тогда «когда-нибудь» станет завтрашним днем.

Овечка, выгравированная на ручке ложки, уже двинулась в путь.

Глава 3. Нацуми. Сорок лет. Бывший редактор журнала


Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Проза

Беспокойные
Беспокойные

Однажды утром мать Деминя Гуо, нелегальная китайская иммигрантка, идет на работу в маникюрный салон и не возвращается. Деминь потерян и зол, и не понимает, как мама могла бросить его. Даже спустя много лет, когда он вырастет и станет Дэниэлом Уилкинсоном, он не сможет перестать думать о матери. И продолжит задаваться вопросом, кто он на самом деле и как ему жить.Роман о взрослении, зове крови, блуждании по миру, где каждый предоставлен сам себе, о дружбе, доверии и потребности быть любимым. Лиза Ко рассуждает о вечных беглецах, которые переходят с места на место в поисках дома, где захочется остаться.Рассказанная с двух точек зрения – сына и матери – история неидеального детства, которое играет определяющую роль в судьбе человека.Роман – финалист Национальной книжной премии, победитель PEN/Bellwether Prize и обладатель премии Барбары Кингсолвер.На русском языке публикуется впервые.

Лиза Ко

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза