Читаем Вы найдете это в библиотеке полностью

Через неделю, в субботу, я одна пошла в библиотеку районного центра. Мне нужно было вернуть книги. Футабу я оставила дома с Сюдзи.

Вернув на стойке книги Нодзоми, я посмотрела в сторону справочной. Нодзоми, угадав мои намерения, сказала:

— Химэно-сенсей сейчас на перерыве. Но она скоро вернется.

— Химэно-сенсей?

Нодзоми ойкнула и закрыла ладошками рот.

— Комати-сан работала в медкабинете, когда я училась в младших классах. Она сменила фамилию, когда вышла замуж, но я иногда по привычке называю ее Химэно-сенсей.

Выходит, Комати работала в медкабинете. Мне показалось, будто я смотрю сериал.

В этот момент библиотекарь вернулась. Она вышагивала величественно, бросила мимолетный взгляд в мою сторону и никак не отреагировала.

Я дождалась, пока она дойдет до стойки, и после этого подошла к ней.

— Большое спасибо вам за рекомендации. «Лунные врата» оказались отличной книгой.

Выражение на лице Комати осталось прежним, она лишь кивнула.

— Времени было мало, поэтому я читала второпях. Но я обязательно ее куплю. Хочу иметь такую книгу дома.

В ответ на это Комати чуть приподняла голову:

— Я рада, что стала проводником к книге, которую вы не только прочитали, но и захотели иметь под рукой.

— Да. Я захотела измениться благодаря этой книге.

Комати улыбнулась.

— Наверное, это относится к любой книге. Сила содержится порой не в самом тексте, а в способности человека прочитать послание. В этом ценность.

Я была рада ее теплому комментарию и, наклонившись над стойкой, сказала:

— Я слышала, что вы раньше работали в школьном медкабинете. А потом устроились в библиотеку.

— Да, хотя я изначально была библиотекарем. Потом некоторое время работала в школе медсестрой. А затем опять вернулась.

— А почему вы столько раз меняли место работы?

Комати наклонила голову. Я услышала, как у нее слегка хрустнула шея.

— Тогда я задумывалась скорее не о том, что я хочу делать, а о том, что могу в текущей ситуации, подстраивалась под обстоятельства. А они постепенно менялись — вне зависимости от моего желания. Что-то было связано с семьей, со здоровьем, потерей работы, внезапной любовью.

— Что? С любовью?

Я удивилась, услышав такое слово из уст Комати, и переспросила. Та легонько прикоснулась к шпильке в волосах.

— Это было самое неожиданное событие в моей жизни. Я не могла представить, что когда-то появится человек, который мне подарит вот это.

Наверное, она о своем муже. Мне очень хотелось расспросить о подробностях этой прекрасной истории, но было как-то неловко.

— Но вы были довольны тем, что сменили работу? Не переживали из-за таких перемен?

— Даже когда стараешься остаться таким, как прежде, все равно что-то меняется. А бывает и наоборот — стараешься что-то изменить, но все остается прежним.

После этого Комати взяла коробку из-под печенья, лежавшую на краю стойки. Наблюдая за тем, как она достает иглу, я поняла: время консультации подошло к концу. Как я и предвидела, Комати вновь с нейтральным выражением на лице иголкой тыкала шарик из шерсти.

Вернувшись домой, мы втроем на машине Сюдзи отправились в универмаг «Эдем». Большой универсальный магазин, в котором есть все — от продуктов питания до предметов повседневного спроса. Я хотела купить большую пачку риса и несколько упаковок с напитками, чтобы не бегать за такими тяжелыми продуктами потом, а еще нижнее белье и футболки для Футабы.

— Я зайду в ZAZ? — спросила я, после чего оставила дочку с мужем в игровой зоне.

Все же хорошо, что по выходным можно рассчитывать на Сюдзи.

ZAZ — это сеть салонов оптики. В обычной жизни я могу обходиться и без очков, но иногда по необходимости все же пользуюсь однодневными линзами. Запас линз, которые я купила полгода назад, уже почти закончился.

Войдя в салон, я обратилась к продавцу, но, когда мужчина обернулся, я не могла скрыть изумления:

— Кирияма!

Судя по всему, он тоже был удивлен.

— Сакитани-сан! Вот это да! Вы живете неподалеку?

Кирияма занимал должность в издательской компании, к которой мы иногда обращались с заказами еще во времена моей работы в Mila.

— Ничего себе. Кто бы мог подумать, что мы здесь встретимся!

— Я ушел с прежней работы. Вот, с прошлого месяца здесь работаю.

Он был такой худой, что это всегда вызывало беспокойство, но теперь, кажется, немного поправился, да и цвет лица стал лучше. Я была рада видеть его бодрую улыбку, вздохнула с облегчением в душе.

Ведь, честно признаться, компания, в которой он работал раньше, была не лучшим местом. Они брались за все подряд, могли в один день взять заказ на съемку уличных фотографий страниц на десять или интервью с фотографиями из тридцати разных лапшичных. Конечно, заказчику с ними было легко работать, ведь можно было запросить все что угодно, но я представляю, как тяжело приходилось сотрудникам.

— Сакитани-сан, прекрасно выглядите. Я слышал, у вас ребенок родился.

— Да… Честно говоря, я хочу искать другую работу.

Наверное, оттого, что я встретилась с бывшим коллегой, я смогла сказать то, что было на уме.

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Проза

Беспокойные
Беспокойные

Однажды утром мать Деминя Гуо, нелегальная китайская иммигрантка, идет на работу в маникюрный салон и не возвращается. Деминь потерян и зол, и не понимает, как мама могла бросить его. Даже спустя много лет, когда он вырастет и станет Дэниэлом Уилкинсоном, он не сможет перестать думать о матери. И продолжит задаваться вопросом, кто он на самом деле и как ему жить.Роман о взрослении, зове крови, блуждании по миру, где каждый предоставлен сам себе, о дружбе, доверии и потребности быть любимым. Лиза Ко рассуждает о вечных беглецах, которые переходят с места на место в поисках дома, где захочется остаться.Рассказанная с двух точек зрения – сына и матери – история неидеального детства, которое играет определяющую роль в судьбе человека.Роман – финалист Национальной книжной премии, победитель PEN/Bellwether Prize и обладатель премии Барбары Кингсолвер.На русском языке публикуется впервые.

Лиза Ко

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза