Вы не гаджет

Тот подход к цифровой культуре, который я ненавижу, действительно превратит все книги в одну, как прогнозировал Кевин. Этот процесс может начаться уже в следующем десятилетии или около того. В ходе крупного «Манхэттенского проекта» оцифровывания культуры Google и другие компании сканируют библиотечные книги и помещают их в облако. Важно, что произойдет дальше. Если книги в облаке будут доступны через интерфейсы, поощряющие мэшапы фрагментов, которые скрывают контекст и авторство, останется лишь одна книга. Именно это сегодня происходит с большой долей контента; часто вы не знаете, откуда взята цитата в новостях, кто написал комментарий или снял видео. Продолжение существующего тренда сделает из нас что-то похожее на средневековую империю или Северную Корею — общество с единственной книгой.[10]

Случилось так, что «божественная» технология замены печатного станка цифровым получила серьезный толчок как раз в то время, когда в технологической культуре доминирует заслуживающая сожаления и критикуемая мной идеология. Авторство — сама идея индивидуальной точки зрения — в новой идеологии приоритетом не является.

Сегодня цифровое низведение выражения мыслей до глобального шума еще не навязывается сверху, как это можно наблюдать в случае печатных станков Северной Кореи. Вместо этого устройство программного обеспечения встраивает идеологию в те действия, которые наиболее просто осуществить в программах, получающих массовое распространение. Используя эти инструменты, люди могут писать книги, или блоги, или что угодно, но экономика бесплатного содержания, динамика толпы и владельцы агрегаторов поощряют их публиковать фрагменты вместо продуманных мнений или аргументов. Усилия авторов оцениваются так, что границы между ними стираются.

Одна коллективная книга — это совсем не то же самое, что библиотека книг, написанных личностями, которых она обанкротит. Некоторые верят, что это к лучшему; другие, включая меня, считают, что это ведет к катастрофе. Как в известной фразе из «Пожнешь бурю»: «Библия — это книга… но это не только книга». Любая отдельная, исключительная книга, даже коллективная, аккумулированная в облаке, становится жестокой, если доступна только она одна.

Редукционизм компьютерных фанатиков

Одной из первых печатных книг помимо Библии, была Hypnerotomachia Poliphili, или «Любовное борение во сне Полифила», 1499 года, иллюстрированное эротическое оккультное приключение в фантастическом архитектурном окружении. Что особенно интересно в этой книге, которая выглядит и читается как фантазия в виртуальной реальности, так это то, что в ее подходе к жизни есть нечто фундаментальное — ее взгляд на мир враждебен Церкви и Библии.

Совсем не сложно вообразить альтернативную историю, где все, что напечатано на первых станках, проходит цензуру Церкви и рассматривается как продолжение Библии. «Любовное борение» могло бы существовать в этом альтернативном мире и остаться почти таким же. «Легкие» изменения состояли бы в исключении враждебных отрывков. Книга уже не была бы настолько странной. И это изменение, даже если бы оно касалось ничтожного количества слов, оказалось бы трагическим.

Именно так произошло, когда миссионеры пытались сохранить элементы туземных культур путем поглощения собственной. К примеру, мы немного знаем о том, как звучала музыка ацтеков или инков, но лишь части, адаптированные к европейским церковным песнопениям, считались наиболее важными. Однако изюминка есть во враждебных и потому не адаптированных частях. Они — порталы в странную философию. Какая потеря — не иметь возможности услышать неадаптированную музыку Нового Света! Конечно, некоторые мелодии и ритмы выжили, но целое утеряно.

С появлением веб 2.0 с Интернетом произошло нечто вроде миссионерского редукционизма. Странность была выхолощена процессом создания шума. Отдельные веб-страницы, какими они впервые появились в начале 1990-х, еще несли отпечаток личности. MySpace сохранил часть этой персонализации, хотя уже начался процесс упорядоченного форматирования. Facebook пошел дальше, организуя людей в субъекты множественного выбора, а «Википедия» вообще пытается уничтожить различия точек зрения.

Если бы этим занимались Церковь или государство, все заговорили бы об авторитаризме, но когда виноваты технологи, их считают изобретательными, привносящими свежие идеи и всячески поощряют. Идеи, которые были бы с негодованием отвергнуты в любом другом виде, будучи представленными в технологической форме, принимаются людьми. Крайне странно слышать, как мои старые друзья из мира цифровой культуры заявляют, что они являются истинными последователями Ренессанса, не понимая, что использование компьютеров для умаления персональной экспрессии есть примитивная, реакционная деятельность независимо от того, насколько совершенны инструменты.

Отказ от идеи качества приводит к потере качества