Вы — партизаны

Ребята оставались в строю, никто не хотел уходить — все смотрели на Петрита: что он скажет? Так ли они вели себя?

— Молодчина! — Петрит потрепал малыша по вихрастой голове. — Ты был героем! И все вы молодцы. — А про себя подумал: «Интересно, что бы сказал Трим обо всем случившемся?»

Этот вопрос не давал ему спать всю ночь. И не проходила тревога: вдруг придут машины за приютскими ребятишками.

Но все было тихо…

5

Уже спали приютские ребята, а Агрон и Дрита продолжали искать Трима. Были они на площади у моря, у знакомых ребят, возле утеса, где обычно собирались юные подпольщики. Трима нигде не оказалось.

— Может быть, он ушел к партизанам и уже не вернется? — предположила Дрита.

— Не думаю, — отозвался Агрон. — Он бы нас предупредил.

— А если именно для этого он и искал тебя сегодня?

— Что же делать? — забеспокоился Агрон.

Дрита сказала:

— Нечего бегать без толку. Ведь мы не знаем точно, где он может быть. Пошли к нему домой и там будем ждать.

«Разумно», — подумал Агрон, но согласился вроде бы неохотно: надо же охранять свой авторитет.

Они подошли к дому Трима. В одном окне мерцал свет. Агрон заглянул. За столом сидела мать Трима и что-то вязала.

— Дядюшки Хюсена, кажется, нет дома! — прошептал Агрон.

— Вот здорово! — обрадовалась Дрита.

Отец Трима, дядя Хюсен, был человеком суровым и необщительным. Почти всю жизнь он провел в море — один на своей лодке. С рыбами особенно не разговоришься. Сказались на его характере и трудные годы, проведенные в горах в отрядах народных мстителей[7].

Сейчас, когда в Албанию пришли итальянские фашисты, дядюшка Хюсен опять взялся за оружие — он был связным между городским подпольем и партизанским отрядом, который действовал в горах. Не одобрял дядюшка Хюсен девушек, которые брали в руки оружие и тоже шли в партизанские отряды, — он считал, что борьба с врагом сугубо мужское дело. И вот это неодобрение тоже придавало ему суровость.

— Кто там? — раздалось за дверью, когда ребята осторожно постучали.

— Это мы! — Дрита и Агрон робко вошли в комнату.

— Вот молодцы, что навестили! — обрадовалась женщина и поднялась им навстречу. — А то одна я осталась со своей малышней.

Действительно, в комнате было четверо младших сестер и братьев Трима. Они, раскидавшись на матрасе, постеленном прямо на полу в углу комнаты, сладко посапывали. Женщина заботливо прикрыла их старыми одеялами. Обычно с детьми возился Трим — он заменил им отца, который последнее время редко бывал дома. Все его время уходило на нелегкую работу связного.

«Может быть, сегодня он послал Трима с каким-нибудь поручением?» — подумал Агрон. Для дяди Хюсена борьба с оккупантами была делом первостепенной важности.

— Мы хотели повидать Трима, — первой заговорила Дрита.

— Он придет сегодня вечером? — спросил Агрон.

Женщина ласково улыбнулась и усадила ребят рядом с собой.

— Придет! Он обязательно вечером приходит домой, — сказала она с уверенностью, по привычке очень тихо, чтобы не разбудить детей. — Подождите его.

Хозяйка поправила фитиль в лампе, и комната озарилась желтоватым светом.

— А дома вы сказали, что к нам пошли? — спросила женщина.

Только сейчас ребята вспомнили о своем обещании вернуться пораньше. Что же делать? Но ведь Трима нужно обязательно дождаться.

— Мы еще немного посидим, — сказала Дрита.

— Конечно, сидите. Я вас позову, когда Трим появится. Только в другой раз так не делайте, — упрекнула она их и вышла из комнаты.

Друзья осмотрелись. Ничего лишнего. Железная кровать. В нише у изголовья — книги, много книг. Вот он как живет, их Трим. Ребята молчали.

«Он еще успевает и книжки читать», — подумал Агрон.

— Озорники вы, озорники! Сколько вы своим матерям беспокойства доставляете! — тихо заговорила женщина, снова входя в комнату. — Почему же так темно? — спросила она скорее себя, чем гостей.

Но сколько мать Трима ни крутила фитиль, света так и не прибавилось.

— Мы подождем на улице, — робко сказала Дрита. — А вы можете огонь в лампе убавить немножко.

— Скажи лучше, вообще потушить! — вздохнула женщина. — Керосин кончился.

Втроем они вышли на улицу.

Казалось, что луна застыла на месте и совсем не двигается. От этого на море, по которому бежали белые призрачные барашки, отчетливо был виден черный пароход, и казался он враждебным и затаившимся.

— Идет! Это его шаги! Я сразу узнала! — воскликнула Дрита и побежала навстречу человеку, который быстро шел по улице.

— Да, это точно он! — обрадовался Агрон.

— Вы? Здесь? Ночью? — удивился Трим.

— Ведь ты искал меня! — немного обиделся Агрон.

— Верно! — Трим потрепал мальчика по плечу. — Я хотел послать тебя в приют, узнать, как там дела…

— Мы там были! — перебила Дрита.

— Их хотят отправить в Италию! — прямо захлебнулся словами Агрон.

— Уже пришел большой пароход, чтобы забрать всех, — говорила Дрита. — Видишь, вон он, на рейде.

— Скажи лучше, черный пароход! — сказал Агрон.

— Успеем ли мы их спасти? — И Дрита с надеждой посмотрела на Трима.

Трим, который молча слушал ребят, обнял их за плечи. На его лице была странная улыбка. Они вместе вошли в дом.