Вы признаны опасными

«Тебе повезло, что ты еще дышишь. Не говоря о том, что можешь ходить. Предлагаю немедленно этим воспользоваться».

Двести лет Патрик вколачивал эту нехитрую Истину Двух Стволов в головы прихожан. Воспользуйтесь, дети мои! Воспользуйтесь каждым мигом, дарованным вам.

Священник криво усмехнулся.

А теперь, когда самому надо выбирать, что предпринять, он стоит тут дурак дураком и понятия не имеет, что делать дальше.

Чему еще учат Два Ствола?

«Твоя тупость может тебя спасти».

Похоже, пришло время тупых решений. Вряд ли осмотрительность и интеллект в данном случае могут помочь. Остальным не помогли.

Первый взрыв случился восемьдесят четыре года назад. Расстояние до эпицентра составляло больше трехсот миль: ни почувствовать, ни услышать его Патрик не мог. Однако внутри сложно устроенного организма андроида включился сигнал, оповещающий о произошедшем, и спящая до этой поры приемная утилита скомпоновала и швырнула ему изнутри в лоб туго скрученный ком воспоминаний, принадлежащих другому.

Он увидел поселение, располагающееся на высоком берегу – такое же, как и его собственное, но с крепким частоколом и даже сторожевой башней. Увидел ощетинившийся непонятными иглами (антенны? щупы?) шар, выкатывающийся из воды. Расплющенных тварей, вываливающихся из шара и бегущих к частоколу с ровным безжизненным стрекотом. Твари были похожи на плоских металлических клопов размером с овцу, но чутье подсказывало ему, что металла в этих гадах не больше, чем в нем самом.

Одно не вызывало сомнений: это автоматика, а не живые существа. Патрик понимал, что даже в самых зараженных областях ни один вид не способен измениться так сильно – а значит, это порождение человеческих рук.

Откуда они взялись, эти стрекочущие машины-убийцы? Что за безумная программа была вложена в них, если два с лишним столетия спустя после того, как планета практически опустела, они все еще двигались, выискивая оставшихся в живых людей и подбирая те жалкие крохи, которые выпали из челюстей войны, самой последней войны на Земле? Где их база, если они перемещаются по воде, а не по суше?

У Патрика было множество вопросов и ни одного готового ответа. Только неправдоподобная в своей яркости финальная картинка: разрушенный форт, искромсанные, словно нарезанные ножницами на лоскуты, тела то ли трех, то ли четырех собак. Взрыв. И огненные деревья, гнущиеся как трава.

Патрик понимал, что эти воспоминания принадлежат не ему, а священнику погибшего селения, но от этого было не легче. Даже хуже: он узрел не просто чужое прошлое, а свое будущее.

Некоторое время его питала надежда, что высадка «клопов» была случайностью, гибельной, роковой, но случайностью. Возможно, думал Патрик, уничтожив триста с лишним человек и взорвав форт, они сгинули в морской пучине навсегда. Закончился ли заряд или миссия была выполнена, но больше они не вернутся.

Этой иллюзии ему хватило на целых сорок лет. До второго взрыва.

Он неспешно вернулся к церкви, слушая, как у подножия скалы разбивается волна за волной. Дети, готовые сцепиться в драке, при виде священника разлетелись в стороны, точно однополярные частицы. Патрик подключил анализатор эмоций, выискивая страх на перепачканных мордашках. Нет, страха не было. Они не боялись наказания, они хотели ему понравиться.

Патрик пристально взглянул на двух крепко сбитых угрюмых мальчишек с курчавыми черными волосами.

Весьма дурно пахнущими волосами!

– Пэт, Ран, помойтесь. Фани, подойди ко мне.

Девочка приблизилась, поглядывая исподлобья на своих удаляющихся врагов. Патрик присел на корточки.

– Ты кидала в братьев навозом, – мягко сказал он.

– И еще кину, – заверила Фани. И на всякий случай выпятила нижнюю челюсть.

Вот же дикий боевой лягушонок. Маленький, страшненький, тощий. Все острое: взгляд, локти, коленки, торчащие дыбом пряди цвета обожженной глины.

Патрик сдержал ухмылку, вспомнив, почему выбрал именно это имя для младенца.

Крошечка Фани сидела в чулане.
Фани была голодна.
Гусей воровала
И тут же съедала.
Живыми.
Без соли.
Одна.

Счастливым родителям он сообщил, что это Шекспир, величайший поэт прошлого. А поедание гусей сырыми – особая доблесть. Все равно никто из его подопечных понятия не имел, что такое гуси. Решили, что разновидность улиток.

– Поможешь мне отнести тюки с одеялами в убежище, – распорядился Патрик. – И не вздумай удрать.

Дорога к бункеру вела через лес. Когда-то здесь были непролазные заросли, страшные не из-за хищных зверей, а из-за насекомых. Последние полторы сотни лет Патрик упорно зарисовывал разнообразных кровососущих тварей, но они мутировали с пугающей быстротой. Ему катастрофически не хватало знаний по энтомологии, но он все же выявил самых опасных, чей секрет сам по себе вызывал локальное воспаление, быстро переходившее в лихорадку, и шаг за шагом, медленно нащупал средство борьбы с ними.