Вы призвали не того... Книга 2

«Я вышел в мир один, сжигая мосты, Я шел своей колеей».

На ногах остался только тот самый первый рыцарь, которому я просто срезал подпругу, и бледный отчаянно потеющий толстяк.

Рыцарь неуверенно шагнул в мою сторону и тут же получил сокрушающий удар в грудину, снесший его в придорожные кусты.

«А если тебе не по сердцу мой путь, Выбери свой или выбери с кем. А мне по барабану вся эта муть, Я не червонец, что бы нравиться всем!»

Все, музыка отыграла.

Я тряхнул головой, прогоняя наваждение, и удивленно оглядел поле скоротечного боя.

Мда, что-то меня определенно клинит.

Взглянул на толстяка. Тот какое-то время смотрел мне в глаза, после чего вдруг взвизгнул, упал на жопу и натурально обоссался. А на голове у него, готов свое очко на кон поставить, хорошенько так прибавилось седых волос.

Я стряхнул кровь с гладиусов и перевел взгляд на застывшую на бревне бабу с выпученными от шока глазами. Блядь, картина Репина: доска на бревне. Хотя ничего так, вроде симпатичная.

Лет где-то восемнадцать, стройная, собранные в «конский хвост» пшеничные волосы, ясные голубые глаза, плавные черты лица…

Вывод: ебать можно.

— Эй, ты ж вроде хотела этого жиртреста прирезать? Вперед! Путь я тебе расчистил!

— А… А? А, да… благодарю… сэр. Право, не стоило… Я бы и сам справился…

Угу, справился бы он… она…

БЛЯ!

ИТС А ТРАП!!!

Глава 48. Юный мстюн

Ладно, так, все, я спокоен. Я никого не хочу убить, расчленить, поссать на останки и прикопать вооон под тем зеленым кустиком.

— Дось, — сказал я, не сводя взгляда с трясущегося куска сала и неуверенно приближающегося к нему мальчишки. — Дуй за пони и аптечкой.

О том, что меня услышали, я мог понять только через связь раб-хозяин, которая явственно давала понять, что притаившаяся в кустах лисица довольно шустро двинулась в сторону остальных членов отряда.

Через эту же связь я чувствовал, что с Кроконяшкой и Жанной все в порядке, а Антуанетта… Сероглазая воительница ощущалась как что-то невесомое где-то далеко-далеко…

Ладно, не будем опять о грустном, у нас тут цирк намечается, так как клоуны свои места уже заняли.

— Ну и чего мы ждем? — выгнул я бровь, глядя на мальчишку, мнущегося в двух шагах от толстяка.

— Эм… — неуверенно опустил он глаза. — Д… Дедушка учил меня, что с безоружными драться п… плохо.

У меня вырвался нервный смешок.

Меня же Бездна не могла в какой-нибудь другой мир засунуть, так? Где все розово-светло-пушисто, по небу летают радужные Кроконяшки и срут на прохожих бабочками?

Я на всякий случай ущипнул себя за руку, потом посмотрел на окровавленный гладиус, на рану на груди, от которой остался только уже рассасывающийся рубец, потыкал клинком в ближайший труп…

Нет, вроде бы все на месте. Кровь, пот, потроха на дороге, жирный обоссавшийся толстяк в пыли… Значит либо у меня что-то в восприятии этого ебанного мира глючит, либо мне попался на всю голову благородный мальчик, воспитанный где-то в глубокой изоляции старым маразматиком.

— Ты откуда такой правильный выполз, мальчик? — подозрительно посмотрел я на это чудо селекционного дибилизма.

— Я не выползал, а спустился, — с охуенно серьезной мордой поправил меня мальчишка. — С гор. Правда, я их название не знаю. Дед… дедушка умер, — мелкий шмыгнул носом, тут же сменив всю свою серьезность на откровенно плаксивое выражение. — А он всегда говорил, чтобы, когда он все же умрет, я пустился в странствие для поиска жены, ученика и славы… — мелкий шмыгнул носом, а потом поднял на меня чистые голубые глаза. — А кто такие «жена» и «слава»?

У меня появилось острое желание найти могилу того деда и хорошенько над ней надругаться. Знаю, что плохо, но в данном случае я согласен на то, чтобы стать злодеем.

Так, все, щас дожидаюсь самок с пони, граблю по-быстрому эту карету и валим отсюдова, забыв этого мелкого как страшный сон. Как ночной кошмар. Как сверкающих на солнце вампиров. Сука, я снова про них вспомнил.

— Так что мне делать? — ворвался в мои размышления голос мальчишки.

— Что, блядь, ему делать… — проворчал я, вытирая клинки о плащ одного из рыцарей-неудачников и привычным движением возвращая их в ножны. — Откуда мне знать? На вон, — я подцепил меч рыцаря и кинул к ногам толстяка, — если не можешь драться с безоружным, пусть берет меч. Все, отъебитесь от меня!

В этот момент из кустов вылетела Кроконяшка с Жанной в седле и Дось, которая почему-то была привязана к хвосту зверюги с кляпом во рту и дикими глазами.

Немая сцена.

Только-только потянувшийся за мечом толстяк упал на жопу, и с ужасом уставился на нашу поняшу. Пацан полным восхищения взглядом пожирал Жанну. Жанна кокетливо улыбалась и строила мне невинные глазки. Дось жевала кляп, мычала и закатывала от удовольствия глаза, явно наслаждаясь внезапно привалившим аттракционом для начинающих мазохисток. Я переводил охуевший взгляд с одного участника сцены на другого, пытаясь понять, через какую жопу все так вышло и нельзя ли вернуть все обратно…

Одной Кроконяшке было похуй — капая на землю шипящей кислотной слюной, она уже вовсю дожевывала одного из мертвых ополченцев.