Вы удивительная, Госпожа (СИ)

Пламя, добралось уже до Топких болот. Оттуда послышались крики, испугавшие и без того паникующее, но сдерживающееся существо. Дракон обернулся к плачущему фениксу, погрязшему во внутренней темноте и молящему к прекращению кошмара, что творился вокруг него и сводил с ума.

– Прекрати! — зарыдала птица. Теперь голос был единственным напоминанием о том, что эта фея. И то он был грубым и слишком громким, казалось, что даже земля от него задрожала. – Нет-нет!

Звучит так отчаянно, будто отклики жителей множились в голове феникса и иглами впивались в сердце. В ранимое сердце, познавшее всю горечь утраты и погибающее в муках. Оно не желало больших жертв. Умоляло остановить надвигающееся бедствие вызванное собственной смертью.

Дракон шевельнул костями, что очень медленно покрывались мышцами, кожей и чешуей. Существо встало перед умирающей птицой и угрожающе зарычало.

Тогда-то эльф вспомнил одну из древних легенд. Во времена, когда земля была покрыта лишь водой, появился дракон, рождённый из тьмы глубин. Он был единственным живым существом и не понимал смысла своего существования. Ему нравился покой вод, но чего-то не достовало. Так в полном одиночестве он прожил не один десяток лет. Печаль завладевала его сердцем, справиться с ней помогал лишь покой. И вот однажды солнце, когда приблизились и внимательно окинуло свой взор на это бедное одинокое дитя, решило подарить один свой особенный лучик в напарники дракону. Тот упал на землю и превратился в мерцающего солнечной теплотой фениса. Птица парила над водяной гладью, оживляя своим свечением мрак и покой. Дракон сначала боялся гостя, поэтому продолжал прятаться во тьме от загадочного существа. Однако птица очень сильно тосковала по солнцу, ведь там, где она сейчас находилась, не было и души, а она так привыкла к разговорам и вниманию! Да и бесконечное парение над водой её уже утомило. Заметив грусть феникса, дракон захотел утешить его и дать отдохнуть от полёта. Тогда-то он создал землю для своего друга. Феникс коснулся твёрдой поверхности, украшенной зеленью, и восхитился великолепием созданного чуда. Стоило ему сделать глубокий выдох, как жизнь окружила растения, природа заиграла новыми красками. Огнянувшись назад, апельсиновоглазая птица заметила тускло блестящие рубины хозяина подарка. Дракон поспешил спрятаться в своём водяном убежище, но гордая упрямица преградила ему дорогу для отступления. Так и зародилась крепкая дружба между двумя стражами земли. Позже птица от неопытности сожжет многое с земли и впадет в отчаяние, вывести из которого сможет лишь дракон. Дорогой, проложенной из белых цветов, он приведёт её к своим водным владениями и лишит её перьев огненного сияния, уподобит их собственной чешуе. Теперь птица сможет контролировать пламя. В благодарность за это, она подарит дракону крылья и поообещает быть с ним вечно, а то есть: во всех следующих жизнях. Посчитав это слишком большим почтением со стороны стража, дракон принимает клятву и обрекает феникса под столь же вечную защиту.

С тех пор зовут этих стражей: огненным фениксом и цветущим драконом. Первого за способности управления стихий огня и ветра, второго – земли и воды, а так же и за их подарки: крылья, как символ свободы и скорости, разбавляющие покой, и белые цветы — утешение и сочувствие, ограничивающие чрезмерный порыв.

– Так вот оно что, значит ты пришёл не чтобы убить её. – эльф затянул ленту покрепче. — Тогда ты помеха, придётся сначала уничтожить тебя. – Амелфин обратил внимание на вздрагивающие беззащитные кости. Красные глаза и частое дыхание животного тоже выдавали некую неуверенность. – Ах, вижу, ты слаб, так что бой будет недолгим. – мужчина протёр грязь с лица, встал в боевую стойку и понёсся на дракона, разгорячив собственной кровью оружие.

Существо последовало его примеру и расправило крылья, приняв устойчивое положение, зашагало навстречу, набирая ходу. Стоило клинку приблизиться к груди животного, как кости раздвинулись, а ткани, словно смола, растянулись. Эльф прошёл сквозь чудище и получил тяжёлый удар хвостом, покрытым высокими и острыми чашуйками. На спине мага оказалась длинная глубокая рана, он широко улыбнулся и безумно уставился на дракона, который дёрнул шеей.

– Умен, используешь главный недостаток, как козырь. Должно быть, это причинило тебе боль.

Верхняя часть черепа слегка дёрнулась, на глазницах показались чёрные капли. Пусть по костям нельзя было сказать о чувствах животного, ведь как таковой мимики просто не могло существовать без мышц, однако же эльфу почудилось довольно-таки ухмыляющееся выражение. Это его зажгло, как фитиль.