Вы замужем за психопатом? (сборник)

Розали и Бенедикта замолкли на несколько минут. Утомившись от ожидания, полдюжины девушек вышли из очереди, громко стукнув своими высокими каблуками на проезжей части, что-то вскрикнули, хохотнули, а затем вскочили в такси-микроавтобус, звеня своими сережками и браслетиками. Очередь продвинулась на несколько сантиметров. Наблюдая за группой девушек, набившихся в машину, Розали задалась вопросом: а куда, собственно, они направляются? Может, в другой бар или, кто знает, на дискотеку с липким полом, где они будут вихлять всеми частями тела, попивая при этом дешевую водку, которой их будут угощать парни с остекленевшими глазами? Розали очень бы хотелось узнать, где, с тех пор как он переселился к брату, Тьерри проводит субботние вечера. Ее волновало, скучает ли он, подобно ей самой, по тому времени, когда они летними вечерами вместе готовили лососину в фольге на гриле, плавали в бассейне у его сестры в монреальском пригороде Пьерфон, катались на роликах вдоль канала Лашин или вместе читали последнего «Гарри Поттера», расположившись валетом в гамаке на балконе. Как будто поймав мысли Розали, Бенедикта вдруг выдохнула:

– У меня ужасное настроение!

Розали наконец очнулась от мечтаний.

– И у меня тоже.

– А знаешь, что меня больше всего убивает?

– Что?

– Даже если бы сейчас Николя приполз ко мне обратно и сообщил, что у него ничего не вышло с этой самой Сандриной, даже если бы он умолял меня вернуться к нему, даже если бы он сделал мне предложение, он мне уже больше не нужен. Я его больше не люблю.

– Ну вот и хорошо!

– Как раз-таки наоборот. Я чувствую себя опустошенной. По крайней мере, боль и ярость заполняют пустоту.

Поколебавшись несколько секунд, Розали наконец решилась:

– Ты, конечно же… да, я полагаю… хотела бы завести кого-то другого?

Потому что возникал вопрос: учитывая, что Бенедикта как-то по-новому стала выщипывать себе брови, не означало ли это надежду на новую встречу? Розали не была уверена, должна ли она была, как подруга, имеющая сторонний и доброжелательный взгляд, сказать ей что-то по поводу бровей. Конечно, Бенедикте бы явно не повредило узнать, что она себя просто обезобразила. Но Розали боялась, что ее подруга может рассердиться и что в результате она будет вынуждена – в том темпе, как разворачивались события, – коротать субботние вечера в полном одиночестве, а ведь такое может продолжаться до конца ее дней. И поэтому она повторила, стараясь сказать более отчетливо:

– Ты еще найдешь себе парня!

– Ну да, – согласилась Бенедикта. – И ты тоже найдешь. Скоро, очень скоро появится тот, кто без памяти в тебя втрескается.

Розали помрачнела:

– Но хочу ли я этого? Знаешь, что написал Буковски[4]: «Любовь высыхает быстрее, чем сперма». Может быть, лучше нам здраво посмотреть на жизнь, пусть на душе и тревожно?

Бенедикта засунула два пальца в глубь рта.

– Бр-р-р! Меня тошнит от этого Буковски. Когда я знакомлюсь с парнем, который тащится от Буковски, всегда выясняется, что он – тяжелый шиз, да еще и с немытой головой вдобавок.

– Что правда, то правда, – согласилась Розали. – Это всегда проблемные парни!

– Проблемные парни! – повторила Бенедикта. – Как «масло масляное» звучит.

Розали улыбнулась этому замечанию, а потом рассмеялась во весь голос, поскольку Бенедикта заново захрюкала, и это ее хрюканье звучало очень выразительно. В очереди несколько человек, на лица которых упал желтый свет уличных фонарей, повернулись, чтобы взглянуть на них, и подруги загоготали еще громче, поскольку теперь, когда все абсолютно уставились на них, им хотелось, чтобы так было и дальше. Но потом любопытные отвернулись и продолжили свои разговоры. Розали и Бенедикта постепенно успокоились.

– У меня тушь-то не потекла? – спросила Розали.