Выбери меня

Фрэнки подходит к раковине, чтобы ополоснуть стакан, и, пока стоит там, массируя одной рукой затекшую шею, слышит, как звонит ее сотовый.

О нет.

Фрэнки достает телефон из сумки и собирается с духом.

Смотрит на входящий номер.

Звонят из Эм-Джи.

48. Фрэнки

Два года спустя.

Два гранитных надгробья. Возле каждого свой горшочек с геранью. Ярко-красные цветочки – настоящее искушение для любого малыша, и семимесячный Николас Чарльз Дориан не исключение. Он, как самая быстрая в мире черепашка, ползет по траве на четвереньках к ближайшему горшочку. Еще немного, и малыш сожмет в пухлом кулачке красный цветок, но Мэгги подхватывает сына на руки, и тот начинает хныкать.

– О, мой сладкий, не расстраивайся, смотри, что у нас для тебя есть. Хочешь поиграть с пони? Смотри, какая красивая!

Мэгги предлагает сыну плюшевую игрушку, он берет ее и тут же бросает на землю.

– Пони явно проигрывает герани, – замечает Фрэнки.

Мэгги смеется:

– Да уж, они всегда хотят то, чего нельзя.

– Дай-ка мне его. Прогуляюсь с ним к пруду.

Фрэнки берет малыша на руки и относит его к пруду с утками.

Теплый июньский день. Фрэнки впервые на кладбище Маунт-Оберн, здесь так красиво, что она буквально душой отдыхает. На другом берегу пруда – ротонда в неоклассическом стиле, место упокоения Мэри Бэйкер Эдди[24]. В кронах деревьев чирикают воробьи, небо ярко-голубое, в серпе старой луны уже примостилась чуть видная новая.

От Ники пахнет детским шампунем.

Фрэнки захлестывает поток воспоминаний.

Двойняшки плещутся в пластиковой ванне. Отбиваются пухлыми ножками, пока она меняет им памперсы.

Эти бессонные ночи отбирали последние силы и дарили новые. Фрэнки скучает по тем временам. Особенно сейчас, когда ее двойняшки уехали в колледж.

Как же хорошо снова держать на руках крохотного ребенка и прижиматься щекой к его пушистой головке.

Прогулка к пруду срабатывает. Ники забывает о соблазнительных горшочках с геранью, теперь все его внимание переключилось на медленно плавающих по воде уток.

– Это утки. – Фрэнки показывает на крякв. – Они крякают – кря-кря-кря. Можешь так?

Но Ники только радостно попискивает.

Фрэнки пытается вспомнить, когда ее двойняшки начали говорить. В год? Или когда были постарше? Как же давно это было.

В ее возрасте многие уже становятся бабушками, и Фрэнки, пока Мэгги вынашивала Ники, с удовольствием примерила на себя эту роль. Кто знает, когда она сможет подержать на руках собственного внука?

На седьмой месяц после рождения Ники Фрэнки накупила ему кучу всякой одежки и одеяльца и не прекращает засыпать Мэгги бесконечными полезными советами. Мэгги теперь для нее как дочка. Фрэнки искренне восхищается силой и оптимизмом этой женщины.

Да, она, как и Фрэнки, никогда не сдается.

Когда Фрэнки возвращается с Ники от пруда, Мэгги уже расстелила на траве одеяло и распаковала корзину для пикника. Все просто: сэндвичи с тунцом, картофельные чипсы, фруктовый салат и печенье с шоколадной крошкой. Печенье – это лепта Фрэнки. В последний раз она пекла печенье, когда ее двойняшки были еще маленькими, а ее бедра были на несколько размеров меньше.

Мэгги разложила одеяло всего в нескольких шагах от надгробий. Казалось бы, кладбище не место для пикника, но она говорит, что у Лукасов такая традиция. Каждый июнь ее отец Чарли Лукас привозил ее на могилу покойной матери и они устраивали пикник. Это был такой способ показать, что они не потеряли связь с теми, кто их покинул. И теперь Мэгги поддерживает эту традицию Лукасов.

Она наливает виски «Лагавулин» в маленькую стопку и становится на колени возле надгробья отца.

Чарли смог продержаться и полгода назад в тюремном хосписе, незадолго до смерти, все-таки увидел новорожденного внука.

– Люблю тебя, пап, – говорит Мэгги и выливает виски на землю. – Пей до дна.

Фрэнки слышит звук мотора, оборачивается и видит, как неподалеку от них останавливается синяя «ауди». Из машины медленно выбирается Джек. Несмотря на год физиотерапии, после повреждения позвоночника ноги еще не очень хорошо его слушаются и он ходит с тросточкой.

– Простите за опоздание, – говорит Джек, – вышел из дома вовремя, но забыл, что сегодня выходной, и не заложился на пробки. Как там мой парень?

– Думаю, готов приложиться к бутылочке, если ты не против его покормить.

Мэгги пододвигает к Джеку складной стул, а Фрэнки передает ему сына и бутылочку с детской смесью.

– Ланч, Ники! – (Малыш жадно приникает к соске.) – Ого, кажется, ты за неделю целый фунт набрал!

Пока Джек кормит сына, Фрэнки замечает новые седые пряди у него в волосах и то, что морщины на лице стали заметнее. За последний год он постарел, но в то же время стал спокойнее и, похоже, смирился со своими потерями.

Из Северо-Восточного университета его уволили, и теперь он раз в неделю ведет занятия по литературе в федеральной тюрьме Конкорд. Он наверняка жалеет о навсегда потерянном статусе университетского профессора, да и о профессорской зарплате тоже.

Но только не сейчас. Сейчас он держит на руках сына.