Выбери свою смерть (СИ)

— Хейли перед смертью. — Он уловил в её голосе печальные нотки, и Клаусу не нужно было вглядываться в глаза Кэролайн, чтобы понять её состояние.

— Ты включила человечность, — не глядя на неё, подытожил для себя Клаус.

— Благодаря твоей дочери, — тихо согласилась она.

— Разве, ты не боишься? — Клаус поднял голову от созерцания дочери и вгляделся в глаза Кэролайн. В них стояла только грусть и ни капли страха.

— Не будем устраивать трагедий в детской. Я готова и буду ждать тебя внизу.

========== Глава 4 ==========

Клаус вальяжно спускался к ней, полностью уверенный в себе. Уверенный, что она никуда теперь не денется и находится в полной его власти. Теперь он упивался превосходством над ней, и настроение с каждой пройденной минутой всё больше поднималось. Эта ситуация немного забавляла его. Он окинул Кэролайн восхищённым взглядом, пока она стояла к нему спиной и рассматривала какую-то картину. Она успела переодеться в кроваво-алое платье в пол с открытой спиной и выглядела поистине как королева всех сверхъестественных существ этого бренного мира. Да, Кэролайн всегда вызывала у Клауса восторг и восхищение; наверняка надень она платье монахини, была бы в нём так же прекрасна. Неожиданно вспомнилось, как она вот так же стояла посреди «Бойни», но только напуганная до смерти, а сейчас же эта особа излучала уверенность в себе, бесстрашие и величие. Что же, Клаус признал, что такая Кэролайн тревожит его чувства ещё больше прежнего, хотя ему не хватало её заливистого смеха и смелых шуток над ним в былые времена. И будто угадав его мысли, она с усмешкой произнесла, полуобернувшись к нему:

— Оказывается, я была не права, не правда ли, Клаус? — Она снова повернулась к нему спиной и указала бокалом с шампанским на картину, висящую на стене.

На этой картине он изобразил её на прогулке среди лондонской толпы в шляпке с ажурным зонтиком от жаркого солнца. Она задорно улыбалась, а в глазах плясали чёртики. В тот момент она утверждала, что людям не свойственно меняться: есть либо плохие, либо хорошие люди. Клаус прекрасно понял её намёк. Он налил себе бурбон и подошёл к ней, рассматривая внимательно свою работу.

— Признаю, твои перемены не перестают меня удивлять, Кэролайн. Я же всегда был и буду чудовищем. Ты могла бы не следовать по моей дорожке, дорогуша, но ты сделала всё донельзя наоборот. Стоит теперь задуматься, кто из нас двоих страшнее и ужаснее. — Клаус решил свернуть с опасной темы. Сейчас ему было так спокойно, как будто это было так и нужно, как будто он ждал вот такого момента с момента расставания: стоять с ней рядом, как и прежде, и непринуждённо болтать. — Судя по развешанным повсюду моим картинам, могу предположить, что ты нашла секретную комнату, которую скрыл от чужих глаз, но никак не пойму зачем?

— Её нашла Хоуп год назад. — Кэролайн повернула голову в его сторону и улыбнулась. Дьявол её забери! В её глазах резвились, как и тогда, чертенята, тот же самый задор, что он так желал увидеть семь лет назад в ней. У Клауса даже дыхание перехватило от этого зрелища, и при воспоминании её предательства он с трудом поборол в себе закипающую ярость. — Она несколько дней ходила у той стены, чувствуя магию, что исходила от неё. Затем я обратилась к ведьме, которой доверяла, и они вместе убрали заклинание скрытия с двери. Там она нашла не только картины, но и много полезных вещей для неё.

— Ну и что ты сказала ей об этих картинах? — заинтересованно спросил Клаус, делая глоток янтарной жидкости.

— Правду, — Кэролайн прикусила губу, — частично, — решила всё же уточнить она.

— Не сомневаюсь, — иронично заметил он, — жду подробностей. Дай угадаю, я погиб смертью храбрых?

— Нет, Клаус, — не выдержав, рассмеялась Кэролайн, — ты жив и в добром здравии сражаешься со злодеями на другом конце света. Не можешь приехать, но регулярно шлёшь своей любимой дочурке подарки на каждые праздники, и она их всегда ждёт.

— А ты, значит, для неё мать? — сухо спросил Клаус. Он должен был уже давно ее четвертовать, как пришёл в себя, но продолжал вести с ней разговоры.

— Хоуп — умный ребёнок, — запальчиво начала защищаться Кэролайн, — она знает про свою родную мать и печалится по ней. Именно я заменила ей Хейли, и да, она относится ко мне, как к родной матери, а я в свою очередь дарю ей свою любовь. Ту самую любовь, что могла бы подарить собственному ребёнку. Ту самую, что ты у меня забрал, когда обратил, а вместе с этим убил любовь к тебе. — Сердце Клауса неприятно кольнуло от её слов, но внешне он оставался спокойным. После минутного молчания она продолжила уже спокойнее: — Ты был прав тогда: я прятала свою вину в смерти собственного отца глубоко в себе, но это не снимает с тебя полностью вины. Если бы ты тогда просто внушил мне забыть и вернуться домой, я бы не убила отца из-за жажды крови. Он был первой моей жертвой.