Выбирая тебя

Я задрожала, но не от холода. После очередного долгого поцелуя я соскользнула с его колен обратно на мое сиденье. Бен глубоко вздохнул и завел машину. Я сжала ремень безопасности. Внутри меня уже поднималась волна предвкушения.

– Ты боишься? – вдруг прошептала я.

– Немного. А ты?

Я закусила губу и уставилась на его темный профиль, подсвеченный огоньками приборной доски.

– Да, но все будет просто идеально. Я в этом уверена.

Я знала, что все пройдет идеально, потому что со мной будет Бен.

* * *

Опоздав на свой обычный паром, я все-таки приехала на наше тайное место как раз вовремя для того, чтобы полюбоваться закатом, отбрасывающим на песок золотые блики.

Я расстелила свой плед и уселась на него, подтянув колени к груди. Рядом закричала чайка, и я бросила на нее предупреждающий взгляд, чтобы она даже не думала запачкать меня своим пометом. Закрыв глаза, я попыталась сравнять свое дыхание с мерным ударом волн: этому трюку меня когда-то научил папа. Раньше это меня успокаивало, но я не делала так уже несколько месяцев, не решаясь снова впустить океан в свою жизнь.

Я сдалась после нескольких неудачных попыток. Даже эта старая привычка не могла излечить нервное покалывание у меня в животе или хотя бы успокоить мысли. В присутствии Бена я всегда чувствовала себя в безопасности, но сегодня я боялась, что он снова заговорит о соревнованиях по виндсерфингу.

Мне стало интересно, что бы на это сказал Уайт? Он пережил серьезную аварию. Катался ли он на мотоцикле после этого? Он ушел от ответа в ночь нашей встречи, когда я испугалась, что поездка на Салли могла нанести ему моральную травму, но я все еще не знала, что он выбрал: жить в страхе всю оставшуюся жизнь или посмотреть своим демонам в лицо. Он осудил бы меня за то, что я боюсь океана?

Облокотившись подбородком на колени, я уставилась на линию горизонта. Я не должна думать об Уайте. Во-первых, это было самое неподходящее место для таких размышлений. Во-вторых, при мысли о нем у меня еще сильнее тянуло в животе. Мне всегда было сложно заводить друзей. Бен был бы счастлив, узнав, что я с кем-то подружилась, но понравилось бы ему наше «соглашение» или то напряжение, что витало в воздухе, когда мы с Уайтом находились в одной комнате? Я же не слепая и вижу, когда парень действительно привлекательный, но я же не вешаюсь ему на шею, а значит, у меня нет причин чувствовать себя виноватой, так?

Потерявшись в своих мыслях, я даже не заметила, как пришел Бен. Он положил ладони мне на плечи, и я подняла голову, чтобы увидеть его лицо.

– Эй.

– Сама ты «эй».

Он сел на плед и вытянул свои длинные ноги по обе стороны от меня. Я отклонилась назад, облокачиваясь на его широкую грудь, и он обнял меня сзади. Чувствуя тепло его тела сквозь фланелевую куртку, я отбросила все свои переживания и сомнения. Они могли подождать. В тот момент мне хотелось убедить себя, что все в порядке, и, чувствуя на себе руки Бена, сделать это было совсем несложно.

Мы молча смотрели на закат, пока последние лучи солнца не сдались, уступая место ночному мраку.

В темноте Бен положил голову мне на плечо. Его губы коснулись моей шеи, нащупывая пульс под тонкой кожей.

– Мне жаль насчет прошлого раза, Мер, – он начал шептать мне на ухо, и в моей груди разлилось приятное тепло.

– Бен, больше всего на свете я ненавижу ссориться с тобой. Я просто хочу, чтобы все было как прежде.

Он обнял меня еще крепче.

– Я тоже этого хочу, но все в этом мире постоянно меняется. Мы оба это знаем.

Я кивнула, понимая, что не могу отрицать его правдивые слова, хотя мне и хотелось вернуться в те времена, когда мы могли часами сидеть на пляже, притворяясь, что на свете не существует никого, кроме нас. Теперь все было иначе. Мне казалось, что над нами нависла черная тень, и у нас не оставалось иного выбора, кроме как бежать от нее что есть сил, без передышки. Эта тень появилась вместе с Уайтом.

Я сжала его ладонь.

– Мои родители узнали, что я врала насчет работы. Они хотят знать, что я делала все это время.

– И что ты им сказала?

– Что я сидела на пляже и думала.

Бен убрал мои волосы назад.

– Одна?

Я развернулась, сев на колени. На небе уже сияла полня луна, такая яркая, что я видела свое отражение в глазах Бена.

– Да.

– Звучит очень одиноко. Должно быть, это их взволновало.

– Может быть, но, кажется, папа меня понял.

Он усмехнулся, но в этом звуке не было легкости.

– Вы с отцом всегда понимали друг друга.

– Раньше понимали.

Он так тяжело вздохнул, что у меня по телу пробежали мурашки.