Выбирая врага

Гарри и сам не заметил, как не только восполнил пробелы в своих знаниях по этому предмету, но и немного обогнал своих однокурсников: многие зелья, которые в свободное время готовил Снейп, были из программы шестого курса. Гарри не хотел знать, зачем зельевару понадобилось столько противоядий, хотя однажды Снейп недвусмысленно намекнул на то, что «Тёмный Лорд подавился бы этим варевом, узнай он, что его помогал готовить Гарри Поттер». При воспоминании о том, что Снейп немало времени проводит у Волдеморта, Гарри невольно поёжился, но потом подумал, что если тому так сильно в последнее время нужен зельевар, то в ближайшее будущее за безопасность профессора можно не волноваться.

Когда Гарри приходил к Снейпу переводить Книгу, профессор обычно занимался проверкой рефератов и контрольных студентов или другой бумажной работой. Иногда Гарри даже не удавалось обмолвиться с ним и парой фраз, зато в другие вечера они могли долго беседовать о зельях, ингредиентах и древней магии. В любом случае, проводить время в подземельях Гарри нравилось. Тут было тихо и спокойно, Снейп больше не ассоциировался с хогвартским кошмаром и регулярными пытками на уроках, поэтому его присутствие теперь внушало только уверенность и ощущение безопасности. Гарри открыл для себя, что даже молчать вдвоём с этим человеком было приятно.

Очевидно, профессору тоже нравилось проводить время с Гарри, потому что иногда он позволял себе некоторые фамильярности по отношению к нему. Например, ещё в начале месяца он показал, где находится его личная лаборатория, и пояснил, что там он проводит большую часть свободного от занятий времени. Так что в итоге их дополнительные уроки по Зельеваренью перенеслись именно туда. Когда Гарри в первый раз переступил порог лаборатории, он едва удержался от смеха — это была небольшая овальная комната, по всему периметру которой растянулся стеллаж с провисшими от тяжести многочисленных колб и коробочек полками. Был здесь и стол, и диван, на котором Гарри довольно удобно мог устроиться, положив Книгу на колени, если занимался переводом.

Каждые выходные Гарри старался выбираться в Хогсмид с друзьями и Люпином, чтобы как-то компенсировать своё отсутствие в течение учебной недели. Вначале Гарри думал, что с таким плотным вечерним расписанием он будет скучать по Рону и Гермионе, но от того, что они стали чуть меньше общаться, казалось, ничего не изменилось. Сначала Гарри это настораживало, но потом он подумал, что ради своей нынешней цели — подружиться со Снейпом — он вполне готов пожертвовать свободным временем.

В «Трёх мётлах» Люпин постоянно рассказывал о своих школьных годах. Поскольку в выходках Мародёров часто фигурировал Снейп, Люпин старался не затрагивать эту тему. Правда, получалось у него это только до той поры, пока он не заказывал себе крепкого спиртного.

Вот так в одну из суббот Гарри с Роном и Гермионой сидели, потягивая сливочное пиво, и слушали рассказы Ремуса. Рон смеялся во весь голос, Гермиона вымученно улыбалась и кусала губу, наблюдая, как Люпин выпивает один стакан огневиски за другим, и только Гарри оставался невозмутимым.

— Ну так вот, было это уже на втором курсе, — рассказывал Люпин, поднося ко рту третий стакан. — Мы ехали первого сентября в школу. И так получилось, что Северус оказался в соседнем купе. Он об этом не знал, иначе бы не сел…

Гарри слушал и не мог понять: с чего вообще Ремус взял, что ему будет приятно слушать об унижении их преподавателя. Конечно, трезвый Ремус не позволил бы себе такое рассказывать, но тем не менее…

— …ну, вот Сириус его и запер в купе, — заканчивал Люпин свою историю, середину которой Гарри, к счастью, прослушал. — Мы, помню, ещё на первом курсе всё гадали, что же будет, если не сойти с Хогвартс-экспресса, когда он прибудет в Хогсмид. Выяснилось, что ничего. Ну, для Северуса, конечно, ничего хорошего. Он просто прокатился снова до Лондона, попал в Магическое депо, просидел там всю ночь. Его нашли только наутро, забившимся в угол… Ну, так Сириус рассказывал, — немного смутился Люпин, но Рон тут же покатился со смеху, наверняка представив себе всю историю в красках. — И второго сентября он приехал в школу. Ехал, правда, в поезде совсем один.

Рон опять почему-то засмеялся, а Гермиона продолжала нервно кусать губу. На лице Гарри нельзя было прочитать ничего, и никто бы даже не смог сказать, что он чувствует, если бы он ни спросил:

— Почему, Ремус? Почему Сириус так поступил?

— Не знаю, Гарри, — пожал плечами Люпин. — Помнится, он говорил, что у Снейпа слишком грязная одежда, поэтому он стыдится вместе с ним сходить с поезда… Кажется, так, да… Ну, она, конечно, просто была поношенная… одежда, в смысле… На нём был, как сейчас помню, серый джемпер, который, наверное, должен был быть чёрным…

Рон и пьяный Люпин снова засмеялись, а Гарри сжал кулаки от злости и досады. К счастью, его руки были под столом, поэтому никто этого не заметил.