Выбор

Маскарад завтра. Завтра будущие монархи впервые увидят друг друга. А индивидуальный инструктаж Настя прошла сегодня: на маскараде разрешается называть свой агентурный псевдоним, настоящее имя и настоящий, присвоенный Центральным Комитетом, титул. Да зачем же?

7

— Николай Кузнецов, агентурный псевдоним — Пух, кайзер Германии. — Кайзер чуть покраснел и поправился: — Будущий кайзер.

Настя, восточной правительницей наряженная, протянула будущему кайзеру руку для поцелуя, представилась:

— Настя Стрелецкая, Жар-птица, инфанта испанская.

Она считала неприличным называть себя будущей королевой. Лучше представляться тем титулом, который уже имеешь, — просто и скромно: инфанта.

ГЛАВА 26

1

Материал на агентурный выход представлен. Товарищ Сталин еще раз просматривает все, что собрано на разведчицу, которая будет действовать в Испании под агентурным псевдонимом Жар-птица: результаты психологических испытаний, заключение медицинской комиссии, анкеты, протоколы негласных обысков, стенографические записи подслушивания, отчеты наружного наблюдения, записи разговоров во сне и в бреду, сочинения.

Сталин раскрыл тетрадь с грифом «Совершенно секретно» — сочинение «Кабы я была царица». Сочинительнице хватило одной страницы. Одного предложения. Трех слов. Тринадцати букв.

Прочитал Сталин то, что так ему понравилось, то, что читал уже столько раз. Сочинение оказалось на две буквы короче своего названия: «Покорила бы мир».

Ухмыльнулся товарищ Сталин. И решительно наложил резолюцию.

2

Хрипит «Амурлес» протяжным ревом. Принял в Архангельском городе десять тысяч кубов соснового кругляка и ушел в туман. Ему в тумане не страшно. В тумане лесовозу некого бояться, кроме, понятно, айсбергов. Никто другой, ничто иное с лесовозом в тумане столкнуться не может. Если даже его в слепящей белизне не видно, если и гудков его не слышно, то все равно любой во мгле по запаху сообразит — лесовоз рядом. Капают слезы сосновые. Аромат таежной беды на пять миль вокруг. Внутри лесовоза смоляной дух зашибает, и солярный смрад, и нефтяной выхлоп. Запах океана и тайги — в едином букете.

Опять везет по свету лесовоз мечту миллионов зеков лесоповальных лагерей завалиться в сосновый штабель и вместе с бревнами уплыть ко всем чертям туда, где тепло. Лес в штабелях добрый. Свежий. Не лежалый. Не трухлявый. Прямо из Печорлага: «Комсомольский лес — Родине!»

Тяжелый вал Белого моря выплывает не спеша из непроглядной бесконечности, поднимает легонько «Амурлес» высоко к небу, отпускает бережно чуть не до самого дна и передает как эстафету следующему валу. Курс — Средиземка. Порт назначения — Неаполь. Вождь итальянского народа Бенито Муссолини построил для хорошего друга товарища Сталина боевой корабль. Некоторые по незнанию зовут его голубым крейсером. Но это не крейсер, это лидер эскадренных миноносцев «Ташкент». Скорость у «Ташкента» небывалая. Изящество потрясающее. На такое одни итальяшки только и способны. И выкрасили проклятые макаронники лидер «Ташкент» не по-нашему, не в грязно-серый цвет черноморской волны, а в цвет лазурного неба Адриатики, всем черноморским портам на удивление и зависть. Лидер «Ташкент» скоро вступит в боевой состав Черноморского флота. Его доводят в Николаеве. И пора товарищу Сталину с милым другом расплачиваться. В безлесной Италии таежный кругляк в большом спросе, в хорошей цене. Потому идут караваны лесовозов, словно верблюды через Сахару. Цепочкой нескончаемой. В Италию. Лес везут.

И только капитану «Амурлеса» Саше Юрину известно: везет его лесовоз не только кругляк пахучий, но и пассажиров. Кто они, эти пассажиры, сколько их, по каким делам и куда едут, знать капитану «Амурлеса» не дано. Хочется капитану знать, но помнит: предшественники его, капитаны кругосветные, к какой-то загадочной информации случайно прикоснулись и после того долго на мостике капитанском не задержались. Может, повезло кому из них, может, рукою коченеющей в рукавичке драной, норму выполнив, пишет сейчас бывший капитан на вагоне фразу ритуальную: «Комсомольский лес — Родине!» Но не верит капитан Юрин в такое везение. Вряд ли того, кто в тайны такой глубины нос сунул, живым оставят. Потому капитан Саша Юрин пассажирами секретными не интересуется.

3

— Я знаю, что тебя, Жар-птица, тревожит. Ты готовишься стать королевой, но сомневаешься, есть ли в тебе королевская кровь?

— Да, чародей.

— Успокою тебя, Жар-птица, — в тебе есть.

— Откуда знаешь?

— Вычислил.

— Как?

— Давай вместе считать. Не полезем в глубь тысячелетий. Разберемся только с последним тысячелетием. Сто лет — это четыре поколения людей. Тысяча лет — сорок поколений. Представь пирамиду. Ты — вершина. А под тобою сорок этажей. На каждом этаже — предшествующее поколение. Прямо под тобой на сороковом этаже только два твоих прямых предка, отец и мать, которые тебя создали.

— Да.

— Без них твое существование не состоялось бы. Кто из них важнее? Оба. При отсутствии одного тебя просто не было бы.

— Согласна.